Дурни Вавилонские

— В твоих рассуждениях что-то не так. А что — я не могу понять, — тихо сказал Левад.

Я похлопал его по плечу, потому что и сам думал так же. Но отступать было некуда — об этом позаботился Гамид.

— Я это сам придумал! — гордо произнес он.

— Когда искал способ убить Таш? — вдруг спросил я.

— Какое твое дело!

— Нам надо поскорее уходить, — сказал Тахмад. — Если бы среди этих людей не было Таш — никто бы не подумал на нас. Вагад прав: очень скоро тут будут люди из Другой Башни.

— Да, конечно. Я так и задумал, — совершенно спокойным голосом ответил Гамид. — Иначе мы бы никогда отсюда не вырвались. А теперь — если мы хотим остаться в живых, то мы уйдем. И власть башен над нами кончится. Или кто-то хочет остаться? А, Субат-Телль?

— Мы простые деревенские дурни, но не до такой степени, — за всех ответил Левад.

— За нами будет погоня. Наше счастье в том, что они нас считают дурнями. Они решат, будто мы побежали домой. Но мы уйдем в другую сторону. Я лазил на самый верх Трубы и высмотрел дорогу. Там есть место, где пустыня довольно близко подходит к полям. Но она не может быть большой, слишком близко река и каналы. Это язык пустыни, он вдается в орошенные зеленые земли, и вряд ли он слишком широк. Вот туда мы и пойдем. Там нас не станут искать. Мы пересечем его…

— И куда мы выйдем? — спросил я.

— Не знаю. Думаю, что к землям, на которых можно жить. А ты знаешь другой путь?

Другого пути я не знал. Да и никто из наших тоже.

Мы с Абадом пошли будить девушек, Лиш и Реш. А Левад и Тахмад пошли за ослами. Мы решили взять тех, что вращали крестовину. Гугуд рассудил так — старый осел, который много лет ее вращал, привык ходить по кругу, но эти — молодые, и их впрягли в ярмо совсем недавно. Притом для счетного устройства купили крупных и сильных животных, а нам именно такие нужны. Кроме того, мы взяли ослов, на которых приехали Таш, Агенор, Амалек и Ровоам. По нашим законам мы были наследниками их хозяев.

— Еще нам нужны хотя бы три верблюда, — сказал Гамид.

— У нас не так много имущества и продовольствия.

— Они не только для имущества.

— Не случится ли беды, если мы возьмем тех ослов? — спросил я. — Все-таки крестовина принадлежит Мардуку…

— Не случится, — успокоил Гамид. — Помнишь, как объяснял Элиав? Башня, на первом ярусе — мы, на втором и третьем — счетное устройство, будь оно неладно, выше — хитрости и обманы, которым оно подчиняется, а на самых высоких ярусах — большие деньги. Чего в этой башне недостает?

— Откуда мне знать?

— Ну да, пока считаешь себя дурнем — говоришь себе, что знать неоткуда, и остаешься со своей дурью! — вдруг разозлился он. — А ты подумай, подумай! Чего недостает? Вспомни картинку, которую рисовал твой хозяин! Ну? Что было на картинке и чего нет в башне Элиава?

— Храмов? — неуверенно спросил я.

— Да, храмов. Но хотя он не сказал, где они, понять несложно. Если на самых верхних ярусах большие деньги, то храмы — под ними. Вот и всё. И не беспокойся. Крестовина Мардука и страшные рожи Тиамат потому и не погубили друг друга, что у них общий хозяин, который запретил им ссориться. И Мардук, и Тиамат — под деньгами!

— Что ты такое несешь?! — закричал я в ужасе.

Ведь если Мардук слышит — его горячее дыхание спалит Гамида! А Тиамат еще добавит!

Он не ответил, а смотрел на меня с каким-то любопытством.

— Ну? — спросил он наконец. — Правильная башня получается?

— Дурень… — прошептал я. Я хотел сказать — дурень тот, кто забивает себе голову такими опасными вещами.

И он не стал возражать.

— В твоей жизни больше нет Мардука? — спросил я его, когда мы мастерили из своих одеял седла для ослов.

— Я думаю, он когда-нибудь вернется.

Ко мне подошла Лиш с мешком вяленого мяса и другим, где были «деревянные» лепешки.

— Давай возьмем с собой Нуш-Нуш, — сказала она. — Будет кому-нибудь женой. Она хорошая девушка, работящая.

— Где она? — спросил я.

— Вот. Это она принесла лепешки и муку.

— Что ты ей сказала? — забеспокоился я.

— Сказала, что нам надоело, и мы уходим.

Я хотел спросить, не начнет ли эта Нуш-Нуш по дороге ныть и причитать про деньги, которые ей осталась должна новая Башня. Но удержался.

Гугуд где-то стянул прочные веревки, чтобы увязать груз. Абад притащил лопаты и кирки. И все мы двигались и действовали так бесшумно и слаженно, словно один человек с двенадцатью руками быстро и споро собирался в дорогу.

— Нужно еще кое-что прихватить, — сказал Гамид. — Как раз для этого груза нужен верблюд. Вагад, это твой хозяин.

— На что он нам? — удивился я.

— Он нужен больше, чем ты можешь вообразить. К тому же без него строительство Новой Башни прекратится, начнется переполох, люди разбегутся, и всем будет не до нас.

Я не очень понял и посмотрел на Тахмада. Тахмад кивнул, и мы с Абадом пошли за хозяином.

Мы сунули ему в рот свернутую головную повязку, завернули его в одеяло, связали, Абад взвалил его на плечо, а я разбудил Абдада.

— Мы уходим, братец, — сказал я ему. — Ты можешь пойти с нами. Мы будем рады тебе.

— С кем же я буду носить хозяина? — огорчился он. — Я привык к тебе, Вагад.

— Хозяин едет с нами.

— Он обменял свой разум на ослиный?