Дурнишкес

Когда к власти приходят деньги, не может быть речи ни о какой демократии или прирождённой свободе человека. Начиная атаку на президентуру, оппозиция ещё не была единой, она ещё озиралась и раздавала заверения избирателям, будто в справке МЛауринкуса против Паксаса не содержится ни одного сердитого слова, что она борется только против негодных советников, а социал-демократический Лис даже заступился за президента, дал ему расслабиться, порой даже строил из себя старшего товарища. Но когда в разведённый правыми костёр его товарищи по коалиции подбросили нужное количество сухих веток, то и он, уже ничем не рискуя, изрыгнул долго скрывавшийся керосин злости за критику его прихватизационных афер в теперь уже общий “патриотический” костёр. Эта его отрыжка полыхнула, как следует, и завершила начатое другими дело. АМБ[56] сделал это последним, строя из себя арбитра, и, разумеется, выиграл на этом скандале больше других. Но эта победа была временной, поскольку за это предательство социал-демократы потеряли в Сейме больше всех мест. И если бы не спасательный круг, своевременно брошенный Трудовой партией, социал-либералы не смогли бы преодолеть пятипроцентный барьер, а социал-демократы Бразаускаса ошивались бы где-нибудь на предпоследнем месте.

Примерно с таким представлением о будущем я встретил у себя Р. Паксаса и некоторых его советников. Мне было интересно проверить свои предположения на практике.

-    Уважаемые, вы идёте не тем путём. Мнимые друзья оглаживают вас только для того, чтобы побольше начесать с вас шерсти, а потом надеть намордник. У вас нет союзников, т.к. вы их не ищете. Вы бросили вызов всем сразу, разворошили осиное гнездо, но еще не прихлопнули ни одной крупной осы.

-    Дайте материал.

Теперь уже и я, как та мышь, прижался к земле. Неужели только ради этого они приехали? - подумал я и стал отводить разговор в сторону:

-    Я уже давно вне политики.

-    Но вы много знаете, писали, к вам многие сюда наезжают.

-    Вы же президент! Вся имеющая значение информация должна лежать у вас на столе, если иначе её получить не можете, отнимите силой. И ни в коем случае не доверяйте Бразаускасу.

-    Бразаускас будет рядом со мной.

-    Вы не знаете этого человека. Он не просто не будет стоять рядом с вами, он вам никогда не позволит стоять рядом с собой. Как только ему это покажется выгодным, он при первом удобном случае вас продаст.

-    Этого не может быть.

-    Так будет. Бразаускас привык откладывать яйца в чужие гнёзда и наблюдать, как его кукушата принимаются выбрасывать оттуда ещё слабых синичек. С того момента каждая кукушка перестаёт куковать, превращается в ястребка и без особых угрызений совести пожирает выброшенных птенчиков. Так она прячет следы своего преступления, поэтому синицы, не замечая ничего дурного, продолжают выкармливать своего будущего врага и насильника...

Возможно, просматривая свои записи, я их сейчас несколько приукрашиваю, придаю им литературную форму, но разговор складывался примерно так:

-    Разве вам мало урока, поданного Ю.Бернатонису[57]?

- спросил я удивлённого Мозурониса.

Ведь всю интригу против Григаравичюса задумал А.Бразаускас. Всё ещё было тихо и мирно, когда хозяин Грутского парка[58] В.Малинаускас меня предупредил:

-    Чего ты здесь нахваливаешь того Григаравичюса, с ним уже всё кончено. Бразаускас приглашал Сонгайлу и уговорил его занять пост генерального комиссара. Генерал дал согласие.

-    С чего ты это взял? Каросас сказал?

-    Какая тебе разница? Об этом уже говорят все мои старые памятники, а если что и не так, то скоро будет так. Предупреди своего друга.

-    Зачем ты это мне рассказываешь?

-    А затем, что другой твой друг, Паксас, напрасно ввязался в этот скандал. Он это сделал за обещание насолить А.Зуокасу. А вильнюсский мэр, почувствовав заговор, принялся в поисках союзников устраивать митинги в поддержку Григаравичюса. Президент уже увольнял генерального комиссара, но когда социал-демократам не удалось протолкнуть в вице-мэры Кристину Бразаускене[59], вопрос о Григаравичюсе угас сам собой. Бразаускас, чувствуя свою вину, со всякими всхлипываниями и слезами на глазах принялся мирить министра с комиссаром. Мирил, мирил, пока, наконец, не вытер о Бернатониса ноги. Даже от такого неприличного скандала премьер Бразаускас получил кое-какую выгоду: на некоторое время он укротил непослушного комиссара и избавился от слишком строптивого министра. Но как только привлекли к ответственности ещё одного его подручного, секретаря МВД Йонаса Ляуданскаса, Бразаускас получил по рукам. Йонас пригрозил, что он расскажет прессе, какие силы привели на высокий пост А.Паулаускаса, это сразу успокоило всемогущего АМБ. Смирительная рубашка любого размера найдётся для кого угодно.

-    Ну, а как с проблемой Кристины? - спросил я спустя какое-то время у другого слышавшего наш разговор и хорошо информированного деятеля.