Дурное начало (СИ)

Двое выживших кандидатов встали в линию перед Алистером, пока Дункан принимал из рук магов чашу с проклятой кровью, над которой завершились необходимые манипуляции. Сразу за этим маг поспешил удалиться, не желая свидетельствовать происходящее. Джори выглядел напуганным, нервным. Но под этим присутствовала и решимость сделать шаг в неизвестность. Алим… Отличался как день от ночи. Мужчиной владела грусть, а на лице замерло выражение затравленности. Будто эльф только что осознал — выхода нет. Если силач следил за движущейся к ним чашей не отрываясь, Алим смотрел в пустоту темнеющего неба.

Первым чашу вручили Джори. Пара тихих напутственных слов, мгновения колебаний и мечник отпил добрый глоток черной жидкости. Поначалу о состоянии кандидата в Серые Стражи можно было судить только по гримасе отвращения. Но вскоре глаза мужчины остекленели. Руки безвольно повисли вдоль тела, а рот приоткрылся. И вот тогда началось примечательное. Джори резко, будто лишившись костей, осел на пол и завалился на бок. Судя по молчаливым Серым Стражам, на лицах которых блуждало напряженное ожидание и сдерживаемый в узде страх, события шли либо по плану, либо помочь силачу не мог уже никто. Тело, тем временем, начали бить мелкие судороги. Начавшись как дрожь, те за пару мгновений переросли в колотун, словно каждая мышца в теле мужчины начала жить собственной жизнью. Жуткая по выражению лиц Алима и Алистера сцена завершилась внезапно. Будто щелкнули пальцами. Джори расслабился и замер в последний раз.

Раздосадовано выдохнув, Дункан нагнулся над телом и приложил пальцы, дабы проверить пульс. Один из коллег, по виду — орлесианец, хрипло, как случается при поврежденном горле, спросил.

— Живой?

Несущий в этот момент всю тяжесть собственного звания, Командор отрицательно покачал головой и закрыл глаза смолкшего силача. Алистер тихо выругался. Дункан, поднявшись и взяв чашу из рук товарища, без лишних эмоций перешел к следующему кандидату.

Алим с трудом оторвал взгляд от лежащего тела, переведя тот на протянутый предмет. Командор как раз открывал рот для напутственных слов, когда эльф сделал резкий шаг назад и, скрестив взгляд с мужчиной отчетливо произнес.

— Это…

Маг ткнул пальцем в мертвое тело.

— …не то, что обещали.

Алистер сделал шаг вперед, протягивая к эльфу руку и истолковав вспышку эмоций как страх.

— Алим…

Дункан дернул головой, обрывая зарождающиеся на губах блондина слова и одним взглядом прося не вмешиваться. Но эльф все равно среагировал, резко бросив в сторону лидера отряда.

— Ты не знаешь, ничего. Это только между нами.

Вновь обернувшись к Командору, Алим начал бросать в того одно обвинение за другим.

— Вы дали слово — что это имеет смысл. Что выполняя этот долг — я буду защищать.

— Ты пришел ко мне до этого разговора. И самостоятельно выбрал путь, лишив окружающих выбора.

Впервые на лице обычно спокойного эльфа проскользнула чистая злость.

— Я пришел, чтобы защитить её! Потому что Стражам отчаянно требовался инструмент, который углядели именно в ней. И… Эта чушь: «любой ценой», «любые методы» и так далее. Это ведь и правда то, что движет вами. Наплевать на талант, наплевать на будущее. Просто взять со стола, будто нож поострее. Поэтому здесь я, а не она. Не из-за высокопарных речей. Пока тянулся рассказ о великом долге, о служении щитом для Тэдаса, о традициях, меня интересовало только одно. Будет ли в конце пути настоящая работа, что сделает мир для неё хоть чуточку безопаснее. Вспомните, вы обещали это.

— Ничто не изменилось.

— Изменилось все! Ни разу, ни намека о том, что ритуал смертельно опасен. Какова вообще вероятность пройти это успешно? Три к пяти? Один к двум? Один к четырем?

На последней фразе правый глаз Дункана едва заметно дернулся и Алим, побледнев, произнес.

— Шутите… И вы собирались… Но подобное обесценивает каждое произнесенное слово.

— Это лучшее, что у нас есть. Алим, послушай…

— Нет. Послушайте вы. Конечно. Понимаю. Расскажи заранее про… это — никто бы не пошел за Серыми Стражами, какие бы древние соглашения не стояли за спинами Стражей. Лучше умереть, сражаясь с порождениями, чем умереть вот так. Быть может существуют и другие причины держать подобную новость в тайне. Наверняка каждая выглядит разумно и убедительно для тех, кому повезло пережить ритуал. Но по эту сторону… Поверьте, ситуация выглядит иначе. Я отказываюсь от этого.

На лице Дункана при этих словах отпечаталась редкая усталость. Эмоция, характерная для сильных телом, но павших духом. Алистер замер с открытым ртом, не веря в происходящее. Остальные смотрели на Алима в точности, как на тело Джори, когда смерть последнего подтвердил Командор. Ни гнева, ни досады, только готовность к неизбежному.

Наконец кивнув, Дункан передал чашу соратнику и задал последний вопрос.