Дурочка, или Как я стала матерью

– Лэйси и Клэй сказали, что в свое время вы возглавляли комиссию по спасению маяка, – заметила Джина.

– Все так, но с тех пор много воды утекло. Сейчас мне хочется только одного: чтобы все оставалось на своих местах.

Старшая из их кошек, Сильвия, прокралась в комнату и запрыгнула Оливии на колени. Джина почесала пушистого зверька за ухом.

– А как насчет других членов комиссии? – спросила она, не сводя глаз с Сильвии. – Может, кто-то из них еще заинтересован в спасении линз?

Алек вздохнул. Ему хотелось, чтобы Джина ушла. Хотелось вернуться в постель к жене. Но он действительно знал тех, кто мог бы помочь Джине. Придется сообщить ей их имена – ведь он честный человек. Алек видел в глазах гостьи решимость и знал, что она все равно найдет этих людей – с его помощью или без.

– Вам стоило бы поговорить с Нолой Диллард, – заметил он.

– Это же агент по недвижимости? – спросила Джина, вытаскивая из рюкзака ручку и блокнот.

– Верно.

– Как мне ее найти?

– У нее сейчас своя компания, – вмешалась Оливия. – Это на Кроатанском шоссе в Китти-Хок, на четвертой миле.

– Еще раз, как называется шоссе? – переспросила Джина.

Кроатанским здесь называли шоссе № 12 – главную трассу, ведущую через Внешние отмели. Задав этот вопрос, Джина в очередной раз подтвердила свой статус чужака.

– А кто еще? – Джина бросила взгляд на Алека.

– Кроме Нолы в комиссию входили Уолтер Лискотт и Брайан Касс, – ответил тот. – Но эти двое уже в годах. Только и делают, что торчат в «Гриле Шорти» и играют в шахматы.

– Это на Приморской дороге в Китти-Хок, – подсказала Оливия.

– От старичков вряд ли будет много пользы, – добавил Алек, хотя и знал, что Уолтер и Брайан с радостью помогли бы поднять линзы.

– В любом случае мне стоит с ними поговорить. – Джина быстро строчила в своем блокнотике.

– В комиссии была еще одна женщина, Сондра Кларк, – сказал Алек, – но она вышла замуж и уехала отсюда несколько лет назад.

В действительности там был еще один человек – первый муж Оливии, Пол. Но его участие в делах комиссии было продиктовано чем угодно, только не желанием спасти маяк. Вдобавок Пол уже давно жил в Мэриленде.

Джина кивнула.

– Я так признательна вам за эту информацию.

– Если честно, мне жаль, что вы тратите время и силы на это безнадежное дело. Почему бы вам не заняться другими проектами?

– Для меня важен именно этот проект, – покачала головой Джина. Алеку было знакомо это упрямство – десять лет назад он и сам вел себя схожим образом. Как знать, может, и Джиной движет не одно лишь желание спасти стекло и кирпич?

– Где вы познакомились с Клэем и Лэйси? – поинтересовалась Оливия. Она сидела на диване, поджав под себя ноги, словно ожидая, что Джина задержится здесь подольше.

– Я поднялась на маяк, а потом из дома смотрителя вышел Клэй, и мы разговорились. Они с Лэйси даже предложили мне снять комнату в их доме, за что я им очень признательна.

Наверняка это Лэйси пригласила ее остаться. Его дочь с радостью тащила в дом любое заблудшее существо, тогда как Клэй едва замечал его присутствие. В январе, когда Клэй и Лэйси перебрались в домик смотрителя, Алек испытал не самые приятные чувства. Он не был у маяка уже добрый десяток лет и здорово нервничал, когда впервые ехал в гости на Реку Поцелуев. Жаль, что шторм не смыл тогда в океан весь мыс.

– Как долго вы намерены тут пробыть? – спросила у Джины Оливия.

– Точно не знаю, – ответила та. – Как минимум неделю.

– А вы в курсе, что в этот понедельник у Лэйси день рождения? – поинтересовалась Оливия. Алек знал, что это не просто намек для Джины, но и напоминание ему самому. Но Оливия могла не беспокоиться: лишь однажды он забыл про день рождения Лэйси и с тех пор уже не совершал этой ошибки.

– Этого я не знала, – промолвила Джина. – Спасибо, что сказали. – Она встала, а за ней поднялись и хозяева. – Еще раз спасибо вам за помощь, – обратилась Джина к Алеку, – тем более что вы, как я понимаю, не в восторге от моей затеи.

Алек, пожав плечами, распахнул входную дверь.

– Вы же знаете, что в Северной Каролине уже выставлены линзы Френеля? – спросил он.

– Все так, но это линзы с других маяков, – с улыбкой заметила Джина. Неожиданно она замолчала, вглядываясь в небольшое овальное окошко, расположенное слева от дверной ручки. В нем красовалось яркое витражное стекло.

– Наверняка это Лэйси постаралась, – промолвила Джина, осторожно касаясь изображения женщины, ведущей на поводке борзую.

– Ошибаетесь, – покачал головой Алек. – Когда-то давно его сделала моя первая жена.

Это овальное окошко было одним из десяти, которые украшали их с Анни жилье. Потом они с Оливией продали свои дома и купили себе один общий. Именно Оливия настояла на том, чтобы Алек взял с собой кое-что из работ Анни. «Не оставляй все другим, иначе потом пожалеешь», – сказала она. Алек позволил ей самой выбрать одно из десяти окошек. Со временем он понял, что Оливия была права: он и правда нуждался в этом маленьком напоминании о том хорошем, что было у него с Анни.