Дурочка, или Как я стала матерью

Кенни, с которым они договорились встретиться за кружечкой пива, еще не было в ресторане, так что Клэй, не задумываясь, прошел с Генри в заднюю комнату. Парочка девиц играла в бильярд с парнем, который лишь недавно начал заглядывать сюда постоянно. Это был темноволосый молодой мужчина лет двадцати, руки которого сплошь покрывали татуировки. При виде Клэя женщины на секунду отвлеклись от игры. Он чувствовал на себе их взгляды, пока шел с Генри к тому столику, за которым уже расположились Уолтер Лескот и Брайан Касс. Для Клэя это внимание было настолько же привычным, насколько и несущественным.

– Ты опоздал. – Брайан с раздражением глянул на Генри своими голубыми глазами. Этот человек умел колоться не хуже морского ежа. Густая белая шевелюра его была встрепана с одной стороны, как если бы он долго спал на этом боку. Брайан нервно постукивал по шахматной доске своим длинным костлявым пальцем.

– Да хватит тебе, – фыркнул Уолтер. – Раз он тут, какие могут быть разговоры?

– Это я виноват, – заявил Клэй, хотя Генри и не ожидали к определенному часу. Он вытащил из-за соседнего столика стул и придвинул его к шахматной доске, чтобы Генри мог сесть.

– Садись и ты, Клэй, – предложил Уолтер. Его собственное инвалидное кресло было вплотную придвинуто к столику. Уолтер пользовался им уже четыре года: проблемы с ногами, да еще и диабет. Когда стало ясно, что старик уже не может обходиться без своего кресла, Клэй и Кенни пристроили пандус к задней двери «Шорти». Именно Уолтер тщательно вырезал и раскрашивал фигурки, являвшиеся едва ли не единственным украшением заведения, так что было бы несправедливо закрыть ему доступ в этот ресторан.

Клэй глянул в сторону главной комнаты в надежде увидеть Кенни, но того все еще не было.

– Только на минутку, – сказал он, подтягивая к столу еще один стул.

– Видел того типа? – кивнул Брайан в сторону парня с татуировками, которому не мешало бы говорить чуточку тише.

– Что такое? – поинтересовался Клэй, не сводя глаз с собеседника.

– Он сделал себе новую наколку, – рассмеялся Уолтер, – и Брайан теперь только о ней и говорит.

– Прямо на спине, – пояснил Брайан. – Он задрал рубашку, чтобы продемонстрировать ее девицам.

– Не ори так, – фыркнул Генри.

Брайан тут же повернулся к нему:

– Мне приходится орать, чтобы ты меня услышал.

– Я прекрасно тебя слышу, – огрызнулся Генри, – как и все в этой комнате.

– Это русалка, – хмыкнул Уолтер.

– Что-что? – переспросил Генри, внимательно изучая шахматную доску. Ему предстояло сделать первый ход.

– Это он о наколке, – пояснил Брайан. – Русалка с буферами, какие еще поискать.

Клэй невольно рассмеялся.

– Вечно ты со своими буферами, – буркнул Уолтер.

Разговор и дальше продолжался в том же духе: трое стариков, как обычно, подтрунивали и посмеивались друг над другом. Очевидно, что их связывали глубочайшие дружеские узы, но в разговоре они намеренно избегали любых серьезных тем. Трое стариков, которые рука об руку работали, сражались и теряли своих близких. Жена Брайана, с которой он прожил полвека, умерла пару лет назад. Одиннадцать его детей и двадцать семь внуков были разбросаны по всей стране. Уолтер овдовел еще десять лет назад. Двое детей регулярно подбивали его перебраться к ним в Колорадо, но Уолтер не желал расставаться с Внешними отмелями. Считается, что женщины долговечнее мужчин, размышлял Клэй, но сидевшие напротив него старики явно опровергали это правило. Не иначе как дело в соленом воздухе Отмелей, который обеспечивал местным мужчинам завидное долголетие. И только когда Клэй встал, чтобы вернуться в главную комнату, его вдруг осенило: за столом в действительности сидело четверо вдовцов.

Кенни уже поджидал его за одним из маленьких столиков, и Клэй поспешил усесться напротив друга. Официантка, не дожидаясь заказа, принесла им пиво: Кенни и Клэя здесь хорошо знали.

– Ну, как поработал? – спросил Клэй, прихлебывая пиво.

– Чудесно. Беда только, что с каждым днем я слышу все хуже. – Кенни, поморщившись, потер левое ухо.

– Ты знаешь, как этого избежать, – пожал плечами Клэй. Кенни был владельцем маленькой судоремонтной компании, и едва ли не каждый день ему приходилось спускаться под воду. В такой профессии люди часто теряли слух, и лет через десять Кенни грозила полная глухота. Но Клэй знал, что приятеля это не остановит: под водой Кенни чувствовал себя куда счастливее, чем на суше.

– Уж лучше у меня уши отвалятся, а с ними и пенис, чем я брошу нырять, – заявил Кенни.

– Ну ты и сказанул, – расхохотался Клэй.