Душа

В нерушимой тишине квартирки, забившейся под толщу огромного парижского дома, в самый нижний его этаж, Оливье слушал и с любопытством глядел на эту тучную особу, о которой ему говорили и мать, и Кристо, в даже Малыш. Нет, это не просто сто двадцать килограммов, которые впору показывать на ярмарке, это некое божество, тайно водруженное в этом капище причудливой архитектуры, куда сходятся на поклонение верующие… Должно быть, грудь у нее в несколько ярусов. Божество это говорило о нем, а эта тема интересовала Оливье больше всего на свете.

– А почему бы мне и не быть шлюхой? – с вызовом спросил он. – Разве быть шлюхой так уж плохо?

– Не терплю всеядности… – Натали аккуратно вытерла перо и откинула голову, чтобы лучше видеть свой рисунок. – Я из гордых.

– Значит, по вашему мнению, сексапильная кинозвезда – это просто шлюха?

– Да будет вам известно, молодой человек, что женщина, нравящаяся мужчинам, еще не шлюха. Шлюхой называется женщина, которая старается понравиться во что бы то ни стало, потому что от этого зависит ее материальное благосостояние. При чем тут кинозвезда! Не смешите, ей-богу.

Натали отложила перо, чтобы нахохотаться вволю, хотя взгляд ее был серьезен, а уголки рта презрительно вздернуты.

– Те игры, в которые тебя понуждают играть… в твоей «экскурсии», обойдутся тебе чересчур дорого… по-моему, дружище, ты влип…

Натали сказала это просто так, наобум, но оказалось, что ее догадка вполне отвечает истинному положению дел.

– Верно! Я влип…

И вдруг из горла Оливье вырвалось хриплое рыдание… Натали натянула шаль на плечи… Теперь он говорил, говорил, слова лились на нее ливнем… Все, все вокруг него, даже Миньона, требуют, чтобы он наконец потерял свою невинность, чтобы больше о ней разговоров не было. Легко сказать! Девчонки утверждают, что они уже через все прошли, голову тебе морочат или говорят – нет, увольте, для начала мне требуется кто-нибудь поопытнее, вот научишься, тогда и приходи… Ну, скажите, где же выход, и чем дальше, тем становится все труднее, потому что все это знают, и вы думаете очень весело, когда вас спрашивают: «Как, ты все еще себя блюдешь?»

– А сами-то, подумаешь, какие опытные! – Натали пожала плечами.

Да, очень возможно… Возможно, они просто бахвалятся! Особенно девчонки, они такого вам нарасскажут! Не Дани, он действительно супермужчина, он без лишних слов переходит к делу. От него не услышишь грязных разговоров о девчонках, никогда, ни об одной. Если он открывает рот и начинает говорить на эту тему, то лишь для того, чтобы сообщить о своих рекордах! Дани скоро исполнится двадцать. Правда, он еще не сдал на баккалавра, зато все, буквально все знают, что он гениален, чертовски гениален!

– А как это можно узнать?

– Ну, достаточно на него взглянуть. А что он лентяй, так не он первый. Лев Толстой тоже был лентяй.

– Ах вот как! – Натали не могла опомниться от изумления. – А пока что в скверную историю, насколько я понимаю, тебя втянул этот самый гений?

– Да еще в какую! Он пришел за мной к дяде Фердинану, предложил пойти повеселиться, сказал, что там будет вся бражка, что обязательно придет девчонка, которая в меня влюблена и только ждет знака с моей стороны. Все, мол, уже подготовлено. Терять мне было нечего, ну, я и согласился. А вот насчет того, что все подготовлено, это верно, только что подготовили-то.

Натали, не подымая глаз, вертела в пальцах перо. «Пустите детей приходить ко мне».

– Ну, мы явились… народу полно… Квартира – настоящий антикварный магазин… Будто попал к скупщику краденых церковных ценностей, тут и деревянные статуи, и золоченые подсвечники. А публика – не то певчие, не то девицы. Знаете, такой промежуточный тип, полустарлетка, полушлюшка. Все, конечно, танцевали. Сначала быстро, истом все медленнее… я имею в виду парочки, и когда какая-нибудь пара начинала под рок-н-рол танцевать слоу, все понимали, в чем тут дело… Мы прямо со смеху помирали! И никакой влюбленной в меня девчонки не оказалось… Жара! Буфет сногсшибательный! Когда знаешь, сколько стоит бутылка виски… а их тут стояли горы, словно лимонаду… Если мне попадается хорошая партнерша, я уж ничем не интересуюсь, я люблю танцевать «боп». Там была одна брюнеточка, я ее все время приглашал, и она, казалось, была довольна. Если бы я только не берег себя для девчонки, что в меня влюблена… И вдруг подходит Дани и говорит, что старик, который нас пригласил, хочет, мол, с тобой познакомиться. Я подумал, что будет невежливо отказаться, оставил свою брюнеточку и пошел с Дани. Ну и библиотека, книг больше, чем в любом книжном магазине, и ковры, и статуи… После грохота – тишина… Дани представил меня какому-то типу. Тот сжал мне руку и не выпускает…

Тут последовало столько многоточий зараз, что Натали подняла голову и начала приглаживать гребешком волосы… Как на грех Кристо открыл дверь, тихонечко, тихонечко… Вот уж действительно не вовремя! «Раз он проснулся, будем обедать?» Натали отрицательно покачала головой, и Кристо прикрыл дверь.

– А что дальше? – Натали подтянула сползавшую с плеч шаль. – Вы туда еще несколько раз ходили?