Душа дракона

– Знаешь, это все началось внезапно. Еще год назад я даже не подозревала, что паранормы – существуют. А потом мне позвонила подруга…

На описание всего, что со мной произошло, ушло больше часа. Я и сама не ожидала, что так хорошо все запомнила. Шарль внимательно слушал. Особенно, когда я рассказывала, как применяла свою силу. Задавал вопросы. Явно что-то прикидывал. Но я не спрашивала. Сам скажет, если пожелает.

Но Шарль молчал еще долгое время после того, как я закончила говорить.

Я уже хотела потормошить его, но тут полудракон заговорил сам.

– Теперь я больше понимаю твоего художника. Твоя природная сила, сила самой жизни, включает манипулирование аурами. И лечение. Снятие проклятий, исправление причиненного вреда, вообще любое положительное воздействие, требующее значительного вливания силы. Человек – чтобы ты знала – весьма уравновешенная и отлично регенерирующая система. Стоит дать ему достаточное количество силы и направить ее в нужное русло – он сам исправит весь причиненный ему вред. С другой стороны, на твою силу действует сила Мечислава. И тебе будет так же легко удаваться обратное воздействие. Твои несуществующие когти, про которые ты мне рассказала, относятся именно сюда.

– А что – вампиры так тоже умеют?

– Умеют. Только с телом, а не с аурой.

Я вспомнила поединок Мечислава и Андрэ. И призадумалась. А ведь действительно – есть такое дело. Но…

– Это что – заразно, как грипп? Я нахваталась – и теперь тоже так буду?

– Вряд ли, – Шарль пожал плечами. – Это не передается. Проблема в другом. Любой вампир что-то берет от фамильара. Любой фамильар становится в чем-то отражением вампира. Это нормально. Что именно ты взяла от Даниэля? Только ли таланты к рисованию?

– Не знаю.

– Какие у него были способности?

Я задумалась. А правда – какие? Как же мало я знала о своем любимом вампире. Как мало времени дала нам жизнь…

– Он мог спокойно выходить днем на солнце, очень быстро восстанавливался…

– И это все?

– Как-то был связан с крысами.

– Негусто. Про Мечислава я вообще не спрашиваю. Он слишком скрытен, чтобы ты что-то действительно о нем знала.

Я не спорила. А правда, что я знаю про Мечислава, кроме того, что это – ходячая секс-бомба? И о его власти над тиграми?

Да ничего!

– А ты о нем много знаешь?

Шарль только криво улыбнулся. Действительно, глупый вопрос. При его-то жизни…

– Вот. Ты сама понимаешь.

– Я что – вслух это сказала?

– Нет ты просто очень выразительно подумала. У тебя очень живое лицо, на нем все мысли, как в зеркале.

– Понятно.

– Последи за собой. Вампиры опасны. И намного более наблюдательны, чем ты думаешь. И третье. Твои собственные способности. Я знаю о них очень мало. Прости.

– За что? Подводя итоги – мы ничего не знаем. Что я получила от Даниэля – вопрос. От Мечислава – два вопроса. От себя – все восемь. И что получится в итоге – тоже неясно. Уравнение со всеми неизвестными.

– Как это ни печально. И все же, я полагаю, что рано или поздно ты переродишься в соответствии с рисунком Даниэля.

Я поглядела на лист бумаги, тщательно запаянный в полиэтилен. Женщина в красном плаще насмешливо улыбалась. Щерился за стеклом дикий зверь с человеческими глазами.

– И это тоже часть меня.

– И отрицать ее не получится. У каждого человека есть своя светлая и темная стороны. Прими это – и живи.

– Когда Даниэль рисовал это, я еще даже не знала Мечислава, – чуть невпопад сказала я. Но Шарль понял.

– Настоящие художники, Юля, всегда в чем-то сродни провидцам.

Я пожала плечами.

– Возможно. А вывод где?

– Вывод? Что ж, вывод таков. Тебе надо учиться, и не только смотреть на ауры, но и работать с ними. Полагаю, подопытным материалом тебя жизнь обеспечит.

– В этом и я не сомневаюсь. Кстати, как подопытный материал, можешь пойти и ты.

– То есть?

– Я не глядела как следует на твоего дракона. Но сильно предполагаю, что снять твое проклятие – возможно. Если это проклятие. И освободить твоего хищника – тоже.

– И что ты за это хочешь получить?

Я хотела было обидеться, но потом передумала.

– Ничего. Ты же знаешь, мне ничего от тебя не нужно.

Шарль с интересом глядел на меня.

– Знаешь, никак не могу поверить. Вообще не верю в благотворительность.

– А в холодный расчет?

Дракоша (почему-то я про себя стала называть его именно так) пожал плечами.

– А во что бы верила ты, пообщавшись с вампирами?

– После общения с Мечиславом я верю исключительно в их сволочизм. Вот.

– И я – вот. А какая выгода может быть от меня? Я ведь даже обращаться не умею…

– И мы обязательно попробуем это исправить. Убрать твою… проблему. Только хотелось бы знать, что именно я пытаюсь удалить. Проклятие, неосторожность, или это вообще от рождения…

Шарль глубоко вздохнул. Словно собирался с силами.

– Мне очень сложно об этом говорить.

– А ты попробуй?

– Я боюсь, что ты станешь меня презирать. Или что-нибудь еще похуже.

– Например?

– Вернешь Альфонсо, выгонишь прочь…

– Ты же знаешь, что я этого не сделаю.

В лиловых глазах стыла тоска.

– Знаю. Это очень длинная и старая история, Юля. И я вел себя весьма и весьма некрасиво в ней. Мое проклятие – это результат моих и только моих действий. Как ни печально.