Душа грозы

После этих слов Дарий направил коня в сторону храма. Нужно было переговорить с мастером. Гаш обнаружился на ступенях храма, словно специально ждал его появления. Мастер осмотрел коня, на котором удобно устроился Дарий.

— Действительно, сам Дилай вас свел. — Проговорил жрец через время. — Так похожи судьбами, что, кроме промысла богов, и объяснить больше нечем.

— Гаш, мне нужно будет завтра уехать. — Проговорил оборотень подходящему к нему жрецу.

— Пойдешь по следу того охотника? — понятливо кивнул мастер.

— Пойду. Я дал слово, и нарушать его не собираюсь.

— Пусть милость Дилая сопровождает тебя в пути. Одного попрошу у тебя.

— Чего именно, мастер?

— Найдешь убивца — не пришиби его сразу. Доставь сюда, к храму. Пусть боги его осудят. Не стоит тебе убивать его — люди не поймут.

— Хорошо, гаш. Я постараюсь, а там — как получится. Все же мне еще не приходилось ни с кем целенаправленно драться.

— Я верю в тебя, сын мой. Ступай. Готовься. Если нужно оружие какое — приходи ко мне после заката. Снаряжу всем, чем пожелаешь.

Но оружия Дарий брать не стал. Пообещав жрецу взять охотника живым, он боялся случайно прибить его. Все-таки год обучения даром для него не прошел, а все приемы были направлены именно на быстрое и эффективное уничтожение противника с наименьшей затратой сил. Так что он решил сражаться в виде громового волка. Каким бы охотником тот не был, с подобными существами ему вряд ли приходилось сталкиваться.

Еще до заката, оседлав вороного, он направился в сторону той деревни, в которой последний раз ощущал присутствие наемника. Это была та самая деревня, недавно основанная выходцами из Теснина, и жили в ней в основном хорошие друзья Дария.

Новенький деревянный забор вокруг деревни радовал глаз. Свежие срубы весело смотрели на подъезжающего оборотня чисто вымытыми окнами и свежеокрашенными ставнями. Первый же, кто ему встретился, был старый знакомый фанат помидоров Самоха. И, конечно же, он подвязывал помидоры у себя в огороде. Услышав дробный цокот копыт, Самоха повернулся к деревенским воротам и расплылся в радостной улыбке.

— Благослови боги твой день, Дарий! Сегодня к нам верхами приехать изволил?

— Здравствуй Самоха, — проговорил парень, спешиваясь и подходя к крестьянину. — Как у вас здесь?

— Хвала богам — не оставляют. Ты энто… По делу, али как? А то проходи у хату, пивка холодного выпьем, с погребу, погуторим о том да энтом. Байки какие поведаешь, чегойть ныне у Теснине деетсо?

— Прости, Самоха, но в этот раз я по делу. Ты мне вот что скажи. Недели две назад к вам охотник на нечисть заезжал?

— Бувал, как не буть. Торков поганых с погребов гонял. Совсем житья не давали. Так что, божеское дело содеял. Токмо, ободрал каждого на две серебрушки. Но то дело житейское. Торки — они, значится, куда как больше вреда бы учинили.

— Что ж вы мне не сказали, когда был здесь? Я бы вам бесплатно помог.

— Дык энто… Не хотели беспокойств учинять. Ты ж, сам сказывал, вконец измаялсо, пива выпить, как доброму человеку — и то времени не имеешь.

— Но это не повод! — Возмутился Дарий. — Разве мы чужие люди, чтобы мимо бед друг друга проходить, не оглядываясь?

— Ну… дык, энто… В другой раз, значитсо, о тебе попервой вспомним. Не серчай, не подумавши сделали.

— Ладно уж, — отмахнулся оборотень. — Скажи лучше, давно ли этот охотник уехал и куда?

— О три дня тому враз. Как последний погреб от нечисти избавил — так и ускакал, значитсо. У сторону барона Самирского, но там, через лес, пути расходятся. Гиде завернул — то мне не ведомо.

— И на том спасибо. Дальше уж и сам его найду, — проговорил Дарий, вскакивая на коня.

— А почто он тебе надобен-то?

— Товарища своего боевого убил. А Дилай такого не прощает, сам знаешь! — уже на ходу выкрикнул парень.

Вороной перешел в галоп, а чуткий слух оборотня уловил за спиной сдавленное восклицание испуганного крестьянина. Простые люди тяжело переживают известия о том, что больше недели кормили и поили убийцу, вызвавшего гнев богов.

До указанного Самохой леса они добрались уже в темноте. Вороной сильно выдохся, хоть и продолжал рваться вперед, превозмогая усталость. Но Дарий ментально его осадил. Жеребец и так весь день шел галопом, удивительно, что вообще столько сумел продержаться. Не хватало только, чтобы он сам себя загнал. Спешившись у первых деревьев, парень аккуратно обтер взмыленного коня водой из небольшого ручейка, нашедшегося рядом, и накрыл попоной.

— Остынь немного. Никуда он от нас не денется. Через этот лес идти нужно дней десять. Догоним.

Обернувшись волком, Дарий какое-то время приходил в сознание. Обращение вновь стало, как и прежде, превращать его в зверя. Как он не старался, но постоянного контроля сознания у него опять не получалось. Хорошо хоть, что зверь теперь не воспринимал коня как добычу.