Душа ифрита (СИ)

Затем он все так же молча поднял Эл, и, крепко обняв ее, пошел в нашу сторону. Вручив мне это дрожащее тело, он даже не посмотрел мне в глаза. Вик направился к лежащей на земле девушке. Сев рядом с Катой на колени, Вик просто перевернул ее лицо к небу, аккуратно вытер с него кровь. Вдруг, Марк, сняв свое оцепенение, тоже бросился в ту сторону. Он опустился рядом с Катой и взял ее руку в свою. Его плечи дрожали, он плакал. Ри опустил голову вниз.

Марк с Виком сидели там еще минут десять. Затем, Вик положил свою ладонь на трясущееся плечо Марка, что-то коротко сказал ему и поднялся на ноги. Он подошел к нам, все так же храня молчание. Точно так же, как и с Марком, Вик дотронулся до плеча Ри, а затем и Гина. Они поняли друг друга без слов. Кто знает, сколько уже раз всем им приходилось переживать подобное. Наверное, только этим жестом они и могли выразить все свои чувства. Но с Эл все было иначе. Она стояла рядом со мной, продолжая всхлипывать. Ее руки тряслись, глаза были устремлены в пол. Девушка все еще находилась где-то на грани. Но тут подошел Вик и, обхватив ее руками, прижал голову Эл к своей груди. Она разревелась. Эл кричала во весь голос, рвалась, захлебывалась в слезах, но Вик не отпускал ее.

Так мы и стояли, молча разглядывая горизонт. Холодный ветер пробирал до костей, а может это было наше отчаяние. Никто не смел шелохнуться. Любое движение в тот момент казалось неправильным. И среди безлюдной сырой деревни тишину нарушал только приглушенный женский плач.

***

Сначала мы нашли Тима. Он сидел там же, где мы его и оставили. Радость на его лице, от того, что мы вернулись, быстро сменилось отчаянием, когда он увидел наши лица. Мы не умеем читать мысли друг друга, никто не умеет. Но в такие моменты порой достаточно лишь взгляда, чтобы понять. Нет слова, которое бы могло в полной мере описать это. Тим взглянул на нас и сразу все понял. И лишь потом, когда подошел Ри, неся на руках Кату, он еще раз в этом убедился.

Люди Елина нашли нас уже к вечеру. Они забрали тела своих товарищей, которые тоже погибли в этой деревне, провели осмотр местности, помогли с уликами, перебинтовали раненых. Я прекрасно знал, что надо будет вернуться в деревню и все там проверить, может быть найти что-то важное. Но я не мог себя заставить пойти туда, никто не мог. Вик решил сам сделать это, оставив нас отдыхать в лесу. Ри вызвался помочь ему.

Потом мы направились в штаб капитана Елина. Вик предоставил ему полный отчет о произошедшем. Оказалось, что ложная информация о встрече в деревне должна была дойти только до ифритов, она случайно попала к Елину. Его люди погибли просто так, из-за ошибки какого-то человека. Это ведь тоже тяжело принять. Все тела мы оставили в штабе. Надо было оповестить родственников погибших и доставить им то, что осталось. Все это Елин взял на себя. Эл не хотела отдавать им Кату, но сделать мы ничего не могли. Вик сказал, что так полагается.

Хуже стало, когда на рассвете следующего дня мы вернулись в лагерь. На порог нас выбежала встречать Тея, а вместе с ней пришел Ис, его сестра и еще пару человек.

— Марк! Эл! — Тея с разбега обняла их обоих за шеи. — Я так за вас переживала.

Она оглядела всех нас, потом посмотрела отдельно на каждого. Где-то в глубине сознания, наверное, она понимала, что хватает одного. Пересчитав вошедших по третьему кругу, девушка нахмурилась.

— А где Ката?

Эл ничего ей не ответила, не смогла. Девушка просто аккуратно убрала ее руку со своей шеи и пошла куда-то вглубь лагеря. Тея с мольбой во взгляде посмотрела на Вика.

— Она погибла, — коротко сказал Вик.

В толпе собравшихся наступила тишина. Тея не плакала, она просто отказывалась верить в услышанное.

— Прости, — прошептал Марк. –— Я не смог ее уберечь.

Спустя несколько дней после нашего возвращения было решено устроить похороны. Все собрались на главной площади, чтобы попрощаться с Катой. У ифритов не было принято долго грустить о тех, кто уже ушел. Каждый нес боль от утраты в своем сердце, но почти никогда не делился этой болью с теми, кто тебя окружает. Просто потому, что тут важно было выжить. Любое огорчение, переживание может вывести тебя из душевного равновесия. И тогда, будучи на очередной миссии, ты допустишь ошибку, которая может стоит тебе и твоим товарищам жизней. Нельзя было долго горевать.