Душа крючкотвора

МакГонагалл ничего не сказала по поводу покупки лишних книг. Она вообще была неразговорчивой и какой-то дерганой. А порой, когда думала, что Гарри не видит, начинала пристально разглядывать мальчика. Это нервировало. Как и постоянные попытки бесцеремонных прохожих навязать свое общество Герою Магического Мира.

В тот день ажиотаж в Косом Переулке был меньшим, и толп суетящихся магов не наблюдалось. Как пояснила профессор, неприятно поразившая Гарри свистопляска была вызвана тем, что многие ученики Хогвартса, получив список необходимых предметов, сразу кинулись за покупками. А когда основная масса особенно нетерпеливых приобрела все необходимое к школе, торговый квартал постепенно возвращался в привычный ритм жизни, и это привело к тому, что Поттера на улице стали узнавать.

Потакая МакГонагалл, мальчик терпеливо сносил домогательства. Поглаживания по голове, пожатия рук и даже тыканье пальцев некоторых особо любопытных в его шрам на лбу. Да, знаменитым быть нелегко! С большим удивлением Гарри узнал, что к числу его фанатов принадлежит и профессор Квиррелл, преподающий в Хогвартсе Защиту от Темных Искусств. Заикающийся учитель, носящий тюрбан, Поттеру не понравился. Главным образом потому, что рядом с ним у мальчика внезапно разболелась голова.

Терпение Поттера было вознаграждено — после всех покупок, положенных ученику, поступающему на первый курс английской школы, Поттер затащил не особо сопротивляющуюся Минерву в лавку старьевщика, где оказалось довольно много подержанных книг. Библиофил провел там несколько часов. Мог бы и больше, но кончились деньги, захваченные из родительского сейфа. Хорошо еще, вспомнив совет гоблина, Гарри сразу выкупил у хозяина лавки все имеющиеся подшивки "Ежедневного Пророка", одним махом забив пару стеллажей своей переносной библиотеки. А на вопрос удивленного профессора, зачем ему старые газеты, ответил, что собирается изучать мир, в котором будет жить.

МакГонагалл это полностью удовлетворило, и она не мешала Поттеру копаться в грудах книг, среди которых попадались экземпляры, достойные занять место в коллекции букинистических редкостей одиннадцатилетнего юриста…

— А еду-то брать зачем? — возмутился Гарри, глядя на то, как вошедшая в раж Петуния выносит консервы из кладовой. — В школе же полный пансион!

— Кто знает, что едят эти ненормальные? — отмахнулась от племянника женщина. — Может они одной лягушачьей икрой питаются? Не задавай вопросов!

Понимая, что спорить бесполезно, мальчик безучастно наблюдал за тем, как тетушка опытной рукой превращает его уютную маленькую библиотеку в склад. Место, которое еще было свободно от одежды и книг, миссис Дурсль заполнила продуктами, которых наверняка хватило бы, чтобы прокормить роту солдат. Шеренги консервированной фасоли, томатов и тушеной говядины перемежались батареями галет, ровный строй печенья и плиток шоколада охранял кучно сложенные мюсли и сухофрукты. Снарядами были уложены круглые баночки с домашним джемом и орехи. Обернутый в салфетку внушительный кусок, судя по запаху, бекона, рвался в бой.

Впечатлённый стараниями супруги Вернон расщедрился и разрешил племяннику взять походную палатку, которая года два валялась без дела у Дурслей в гараже. На этом сборы подошли к концу. Облегченно вздохнув, Гарри поспешил закрыть сундук (во избежание очередного обострения материнского инстинкта у тетушки) и стал ждать полудня. Именно тогда должен был сработать присланный из Дурмстранга портключ. Серебряный медальон на длинной цепочке, на котором красовался герб школы — двуглавая птица с черепом какого-то рогатого зверя.

Прощания, последние наставления Дадли, объятия и слезы тетушки, обещания писать — все это быстро промелькнуло, и вот Гарри почувствовал тянущее ощущение в животе. За ним последовал мягкий рывок, утянувший мальчика вместе с его сундуком в какой-то красочный тоннель. Ощущение свободного падения подарило Поттеру небывалый восторг, но перенос длился лишь несколько секунд. В конце тоннеля показался свет, и портключ выкинул мальчика на каменную площадку. От неожиданности тот не смог сгруппироваться и растянулся на сером камне плашмя, лишь чудом не расквасив нос. Рядом мягко опустились его вещи.

— С прибытием! — раздался громкий голос.

Поттер огляделся и увидел парня в красной форме, который с трудом сдерживал смех, встречая первокурсников, с разной степенью достоверности пародирующих падающих с неба жаб.

— Ты не мешкай! В Дурмстранге всего одна площадка для аппарации. И если не хочешь послужить мягкой подушкой для своего сокурсника, не советую на ней задерживаться.

Вскочив, Поттер поспешил покинуть ровный пятачок и подошел к встречающему.

— Как зовут? — поинтересовался парень, достав листок с карандашом.

— Гарри Поттер.

— Отлично! Поттера вычеркиваем! Иди с вещами вон к той башенке, там тебе объяснят, что делать дальше.