Душа нежна

В прозе Петра Алешкина отметается, само отлетает все безлюбое. Любовная же энергия бьет радужным ключом. Из недр бытийных выталкиваются и облаком, лучами насыщают жизнь живые природные чувства. Весь любовный спектр их гудит в его произведениях. Хочешь - почитай о грустном и чистом, хочешь - о зажигающем кровь, о мирном и счастливом, хочешь - испугайся омутов, обманов любовных... Проследи за превращением чувств в энергию красоты, открывающей новое романное пространство. То, где на пути ждет волшебный случай.

Пока что новое романное время грезится в виде сказки. Таков один из самых, на первый взгляд, незатейливых и одновременно "абсолютных" алешкинских сюжетов - как раз о таком случае. Рассказ и называется "Случайная встреча".

Действие начинается с героя на распутье: "Когда я работал на строительстве компрессорной станции под Воскресенском и жил на квартире в деревне Губаново". Подмосковье - былинная земля. И в не столь отдаленное время, да и поныне в сегодняшних забросе и запустении немало в нем глухих углов, дремучих троп. И страшно там оказаться на распутье...

"Я представлял себе, как буду блуждать в темноте по чужому мне лесу, вырос я в степи, блуждать среди темных мрачных деревьев в поисках засыпанной снегом тропинки... Нет, лучше в Пески. Ничего, проскочу как-нибудь", - ибо и на выбранной дороге поджидают соловьи-разбойники. Свежий опыт подсказывает герою, что, возможно, удастся избежать драки с местными парнями. Так он и движется сказочной дорогой, в неведомом, пока не происходит встреча с судьбой. И оказалось - на всю жизнь. Отсюда сладкая и жутковатая вера в могущество случая. Обыденного и волшебного. "Как странно, думал я, судьба человека порой зависит от такой мелочи - на какой остановке он выйдет". А любимая героя так же таинственно верит в предначертание. "В ранней молодости ей почему-то нравились свечи..."

Случай всевластен, но он зависит и от движения человека ему навстречу, от первого, безотчетного порыва. Не последовал ему - заплатишь судьбой. И останется лишь надежда на встречу в ином мире, как сложилось в трудной, но освещенной огнем любви судьбе дожившего до старости русского крестьянина, некогда не кинувшегося выхватить из телеги раскулачиваемых ссыльных любимую девушку. Любовь в прозе Алешкина, накрепко вплетенная в быт, в обстоятельства, постоянно преодолевает их враждебность и косность и движет ими. Она - активная сила. Неважно, женат ли герой, замужем ли любимая, мать детей, - они должны достичь выпавшего им на долю великого счастья. Бытийность любви подчинена у Алешкина какой-то высшей цели, обозначить, назвать которую он не умеет, но передает ее художественно безошибочно и отнюдь не напрягаясь. Точно так же данность любви не отягощает ее носителей, им с ней высоко и надежно. Да, горько, мучительно больно, страшно от ее потери, а все же только в любви мощно и свободно раскрывается русский человек. Алешкин рисует именно русскую любовь. Как национальное свойство. Как самую обычную жизнь человека.

В любовную тему писатель, вместе с дополнившими литературу сюжетами и красками чувств, вносит и свой непосредственный, неповторимый художественный вклад. Дает литературе свой женский образ. Образ алешкинской женщины. В обаятельном и узнаваемом сочетании все тех же признаков здоровья телесного и душевного, особенностей движений, повадок, собственной ауры, отношения к жизни, к судьбе. Не святой, но чистый, стойкий образ. Мечты, которая сбывается, жертвы, которая остается над палачами псевдопобедителями. Образ варьируется, но всегда распознаваем. Поэтической зримости достигает он в Настеньке из романа "Откровение Егора Анохина" его касаточки. "Егору Игнатьевичу вдруг явственно представился, возник перед глазами деревенский луг неподалеку от церкви, ребята, играющие в салки, и юная Настенька среди них: маленькая, худая, юркая, вся какая-то угловатая, быстрая... Егор Игнатьевич услышал ее восторженный визг, когда мяч пролетел мимо. Вот почему он стал звать ее касаточкой..." Настенька в повествовании - то в тени страшных событий века, то их безвинная жертва, дана в ожидании, в верности, в подчинении обстоятельствам... Вообще с ней может все что угодно случиться. Она может принадлежать и тому и другому сопернику, но - нет в ней предательства, а есть стойкое, горячее женское терпение. Она всегда неизменна, никакие превратности жизни не вызовут ее превращения. Она - это Она. Ее можно любить вечно, стремиться к ней вечно, выплывать с ней из житейских омутов, тосковать о ней в бесконечной разлуке, блаженствовать в счастливых буднях на родной земле. Даже портретно она именно в согласии, в гармонии с русским миром и душой героя. Именно это подчеркнуто в скупых штрихах ее облика: "Конец толстой русой косы завязан большим бантом алой шелковой ленты. Особую нежность вызывал этот бант, лежавший у нее на груди. Почему-то радовало то, что он был одного цвета с его рубахой..."