Душа одиночки

– Нет.

– А как же тогда оказалась на Ганио?

– Сбежала. – Призналась Рейчел. – Я же мнемоник.

– Ну и что? – Не понял Антон.

– Как тебе сказать? Если ты совсем не знаешь, откуда мы появляемся – объясню.

– Давай.

– Начало истории обычно. На Окраине сейчас мало работы и много бедных семей. Лет десять назад корпорации начали отбирать наиболее одаренных подростков, в основном девочек, и забирать в престижные закрытые школы. Наши родители радовались, им говорили, что ребенок, попавший в такую школу, автоматически получит высокооплачиваемую работу.

– Да? А на самом деле?

– На самом деле на нас экспериментировали. К тому времени на Окраине появились кибрайкеры, взломщики сетей, охотники за коммерческой информацией, которые легко справлялись с самыми изощренными системами охраны, не оставляли после себя никаких физических следов. Некоторое время они вообще считались неуловимыми. Потом полиции удалось поймать одного из них, по-моему, случайно, вот тогда и выяснилось что новое поколение хакеров – это не просто талантливые программисты. В основе их дерзкой удачливости и неуловимости лежали импланты, абсолютно новой конструкции, предназначенные не только для удаленного доступа к компьютерным сетям, но и адаптированные для ряда самодельных микрочипов, в которых, собственно и содержались необходимые для взлома программы.

– Все свое ношу при себе?

– Ну да. На практике получалось, что человеческий мозг, оснащенный подобными кибернетическими устройствами, не просто видит сеть, он входит в нее, включает воображение и осязает киберспространство, как ты, например, видишь окружающую тебя природу или рельеф. Ты ведь знаешь, что представляет опасность, а что нет. Вообрази шаткий валун на крутом склоне, разве ты станешь взбираться на него?

– Естественно, нет. – Усмехнулся Беглов.

– Так же и кибрайкеры. Они сами становятся частью сети, и ощущают киберпространство со всеми ее ловушками, избирая безопасные участки, по которым им легко добраться до нужной информации, не оставляя следов.

– И чему вас обучали в школе? – Заинтересованно спросил Беглов. Он и подумать не мог, что где-то на краю Вселенной происходят подобные вещи.

– Нас не обучали, Антон. На первых порах нас имплантировали.– Загадочно ответила Рейчел и тут же пояснила:

– Рассудок человека не всегда выдерживает постоянный контакт с кибермодулями, от этого меняется само мироощущение. Сначала хирурги и психологи корпорации выясняли, – чаще опытным путем, – сколько модулей может адаптировать разум того или иного подростка. И лишь потом нас, прошедших жестокий отсев, начинали кое-чему обучать, хотя словосочетание «учить мнемоника» звучит как неудачная шутка. Настоящий мнемоник формирует себя сам, шаг за шагом постигая окружающую его двойственную реальность. Многие ломаются именно на этом этапе. Из нашего курса в сто человек, до выпуска дожили только семнадцать, и это считалось большой удачей.

– Так значит, ты все же бывала в боях? – Не удержался от вопроса Беглов. Он ясно представил себе картину, нарисованную скупыми словами и девушки, и сделал свой вывод: там, где есть две противоборствующие стороны, столкновение между ними неизбежно, предопределено.

– Да. Но встреча с кибрайкером совершенно не то, что схватка с андроидами. Там все мягче, ненатуральные, как в очень сложной игре, где ты и твой противник фантомы…

Она немного помолчала, а потом уточнила:

– Лишь много позже я узнала, что проигравший в лучшем случае умирает на месте, а в худшем – остается калекой, дебилом на всю жизнь.

Беглов не нашелся, что ответить на последнее замечание Рейчел. Оказывается, он совершенно не представлял себе ее внутренний мир.

– И все же, как ты оказалась на Ганио? – Вновь спросил он, желая увести разговор в сторону от явно неприятной для нее темы.

– Я же говорю – сбежала. Компания, на которую я работала после окончания спецшколы, обанкротилась.

– Ну и что?

– Ты не понимаешь Антон… – Вздохнула Рейчел. – Мнемоник зачастую знает о своей организации больше, чем все ее руководители вместе взятые. Если бы меня не прикончили свои, замучила бы полиция. Вот и вся сказка. Но знаешь… – Она улыбнулась краешком губ. – Я не жалею что оказалась на Ганио, а потом на Земле. Раньше я не встречала столько людей.

* * *

За разговором незаметно пролетели время и расстояние.

Датчики БСК показывали, что они углубились на полтора тысячи метров под землю, в общей сложности пройдя более двадцати километров по уводящему в недра горного массива тоннелю.

Теперь было понятно, почему большинство военных баз Линии Хаммера не пострадали от орбитальных бомбардировок и сохранили свою функциональность спустя тысячелетие после окончания войны.