Душа одиночки

Рейчел не по своей воле вышла из круговорота смертельной схватки, – ее сознание, приученное оперировать холодными абстрактными величинами, попросту не выдержало ментального взрыва агонии, когда очередь, выпущенная из автоматического орудия «Хоплита» превратила в дымящийся окровавленный щебень позицию Максурова, – второго снайпера группы.

До капли впитав уничтожающее рассудок ощущение смерти, Рейчел инстинктивно вскочила, двумя руками схватившись за грудь, словно это ее прошило очередь разрывных снарядов, и тут же, без права на вдох, пришли иные ощущения, уже реальные: та глыба базальта, за которой ее оставил Беглов, вдруг задрожала, будто по ней с другой стороны часто и ритмично замолотил кувалдой незримый титан.

В следующий миг в разные стороны брызнули дымящиеся обломки камня, вслед, сбивая с ног, ударила тугая волна раскаленного воздуха, и Рейчел в последний миг перед потерей сознания успела блекло, отрешенно удивиться, что смерть выглядит так заурядно, глупо…

* * *

Далекий голос с трудом прорывался сквозь ватное ощущение контузии.

– Фрайг… Командира убило. Дейв погиб. Блейда разорвало у меня на глазах. Рейчел! Кто видел Рейчел?

Ей хотелось вдохнуть, крикнуть: «Я здесь» но ничего не получалось, непомерная тяжесть давила на грудь.

– Нужно осмотреть обломки. Мне кажется, ее засыпало. – Это был голос Скарма.

– Займись. Я помогу Ивану, у него перебило сервоприводы скафандра.

– Добро. Приглядывай за «Фалангерами». У них наверняка есть вторичные цепи управления.

– Это уж как пить дать. Вот только с места они теперь хрен сойдут.

Рейчел отчетливо слышала разговор, но не смогла ни вступить в него, ни элементарно позвать на помощь. Что-то случилось с передатчиками бронескафандра. Голоса начали удаляться. Значит, локационная система накрылась в комплексе, а диалог Скарма и Беглова улавливали сверхчуткие микрофоны экипировки.

Как же дать знать о себе?

Рейчел понимала: пока работает «Хамелеон», ребята могут бессчетное число раз пройти мимо, не заметив неподвижную фигуру, заваленную крупными обломками камней.

Почему ее импланты не в состоянии связаться с кибернетическими элементами их экипировки? Что вдруг случилось с надежными микромодулями?

Для мнемоника подобное положение казалось абсурдным, противоестественными. Микрочипы, соединенные с ее нервными тканями головного мозга, должны работать при любых условиях. Кому сказать, – в период своей работы на одну из корпораций Окраины она свободно выходила на связь с космическими кораблями, орбитальными станциями и спутниками, а тут не может подать знак людям, которые всего в двух шагах от нее…

Рейчел не догадывалась, что Беглов, принявший на себя обязанности командира, приказал отключить все приемопередающую аппаратуру, чтобы обездвиженные серв-машины, застывшие на пандусе, у противоположной стены котловины, не скорректировали огонь, отследив обмен данными между выжившими бойцами группы. Именно в силу этих причин Рейчел слышала удаляющийся разговор Беглова и Скарма, – для общения они использовали аудиосистемы своих скафандров.

После первой минуты панического отчаяния она стала понемногу овладевать собой.

Боли не ощущалось. Значит, каменные обломки не смогли проломить бронепластины, а лишь навались сверху, порождая не проходящее ощущение давления на грудь. Руки и ноги не шевелились, но она чувствовала их.

Уже неплохо. Если бы не тишина, окутавшая разум, Рейчел бы признала, что первый в ее жизни бой закончился всего лишь легкой контузией.

Что случилось с электроникой? – мысленно пыталась понять она. Рейчел не строила иллюзий: ровно половину способностей мнемоника поставляют те кибернетические системы, с которыми, посредством специально разработанных имплантов, контактирует разум. Выходит – нет активных внешних киберсистем, нет и способностей?

Мысли метались по кругу, она искала выход из ловушки, моральное напряжение Рейчел росло с каждой секундой гибельной для рассудка тишины.

Кибермодули ее имплантов машинально перебирали все доступные диапазоны сканирования и связи.

Ей необходимо наладить устойчивый контакт с любым внешним устройством. Любым.

Не загоняйте мнемоника в угол. – Этой фразе суждено родиться много позже, но у ее истоков будут стоять именно такие, смертельные, безвыходные ситуации, когда человеческий рассудок, работая на выживание, делает практически невозможное, с точки зрения непосвященных.

Семь имплантов. В каждом гнезде по кибермодулю, – маленькому чипу памяти, снабженному собственным микропроцессором. В ПЗУ прошиты определенные программы, отвечающие текущим задачам, которые отрабатывает мнемоник. Это внешняя, зримая, технически обоснованная и понятная сторона. Человек, называющий себя мнемоником может поддерживать связь с удаленными кибернетическими устройствами, перехватывать управление, создавать либо разрушать виртуальные сети, блокировать информационные каналы от постороннего вторжения, действуя со скоростью машины и неординарностью живого существа.