Душа одиночки

Во-первых, в конце войны население столицы Альянса насчитывало едва ли миллион человек. После орбитальных бомбардировок, разрушивших единую инфраструктуру покрывавшей Землю техногенной оболочки, в живых остались единицы, – глобальные повреждения единой энергосети планеты вызвало цепную реакцию технических катастроф, превратив огромные города в утратившие функциональность уродливые архитектурные памятники.

Три столетия прародина человечества подвергалась жестокому прессингу со стороны колоний. Вкусив все ужасы Галактической войны, победители продолжали испытывать иррациональный ужас перед побежденными, хотя уцелевшее население Земли по большей части не несло прямой ответственности за варварские действия войск Альянса.

Земля оказалась в политической и экономической блокаде. Между прародиной и колониями лежало разоренное войной пространство: самые ожесточенные битвы перед падением Альянса происходили не в самой Солнечной системе, а на дальних подступах к ней. Планеты, так называемой «Линии Хаммера» образующие оборонительный рубеж, оказались в буквальном смысле переполнены боевой техникой, подавляющая часть которой являлась самодостаточными системами, с высокой степенью автономии. Машинам был безразличен факт капитуляции Земли, а параграфы Элианского протокола, являлись для боевых кибернетических систем не более чем пустым звуком. Они продолжали боевые действия, на своих локальных участках фронта, будь то открытое космическое пространство или планетная твердь.

В результате образовались две «цепочки» потенциально опасных миров, где продолжала функционировать боевая техника Альянса.

Одна «зона отчуждения» располагалась в непосредственной близости от Земли, включая в свой состав все расположенные в радиусе десяти световых лет звездные системы, вторая протянулась вдоль печально известного Рукава пустоты, где Земной Альянс колонизировал порядка пятнадцати малопригодных для жизни миров, превратив их в промышленные базы и опорные пункты военно-космического флота.

Вадим Петрович Полуэктов хорошо знал историю.

Земля с ее разрушенной техногенной оболочкой, истощенными естественными ресурсами, гибельной экологией, не могла возродиться сама по себе. Люди, которым посчастливилось пережить предшествующие капитуляции бомбардировки, оказались на положении заложников, им пришлось без преувеличения бороться за элементарное выживание, – ни о каком техническом и нравственном возрождении в ту пору не могло быть и речи.

Потребовалось три столетия, чтобы положение дел на Земле стабилизировалось, – за этот период отгремели все мыслимые аварии, большинство машин впало в энергетическую кому, пространство между звездными системами постепенно очистилось от автоматических кораблей-убийц.

Казалось бы, теперь созданы все предпосылки для возрождения, но на смену объективным трудностям, пришли проблемы иного сорта – восстановление Земли оказалось невыгодным руководству Конфедерации Солнц и Совета Безопасности Миров.

Планета с истощенными недрами, покрытая сплошными руинами требовала гигантских капиталовложений, а что она могла дать взамен? Сомнительные политические дивиденды?

Гораздо экономичнее и выгоднее было поддерживать миф о потенциальной опасности Земли, возможных «рецидивах» во внешней политике побежденной метрополии, чем прилагать усилия к восстановлению далекой, и по сути уже никому не нужной прародины.

Таким образом, Солнечная система, расположенная в стороне от основных галактических трасс оказалась еще на пятьсот лет замкнута в плотное кольцо блокады. Опоясавшие Землю автоматические станции неусыпно следили за поверхностью планеты. Населению регулярно оказывалась гуманитарная помощь, но ни о каком возрождении речи опять таки не шло.

За это время воспряла, вырвавшись из-под разрушенного техногенного панциря неистребимая, как оказалось, природа. Сначала появились робкие побеги растений, – бледных проросших в неведомых глубинах подземелий, затем никем не управляемый процесс стихийного возрождения биосферы принял массовый характер. Руины городов постепенно зарастали зеленью, в новоявленных «джунглях» появились свои обитатели, лишь отдаленно напоминающие исходные формы древней жизни.

К исходу первого поствоенного тысячелетия, население Земли сосредоточилось в трех мегаполисах, менее всего пострадавших от бомбардировок и разрушительного бега времени.

Островки цивилизации постепенно расширялись, крепли, к тому же рубеж «миллениума» возродил в Обитаемой Галактике интерес к позабытой прародине. Старые страхи давно истончились и исчезли, для новых не находилось видимых причин, а вот естественное, присущее всем временам и народам любопытство помогло Земле сделать первый качественный шаг к возрождению.