Душа осени

- Долго искать не придется, - кузен фыркнул. - Княгиня, ты близорука. Давайте спросим ее саму. Она уже вступила в Возраст Свершений, вот и спросим ее - какой путь она выберет? Ну-ка, Рамборг, слезь и ответь нам!

Я задохнулась.

Остальные тоже.

- Ллаэслин, здесь никого нет, кроме нас! - ахнула Мор?ванн.

- Это вы так думаете. Слезай, Рамборг! Живо!

И тут я поняла, что другого шанса у меня не будет. И повиновалась, завороженная силой его голоса.

Сплетенные мной чары рассыпались, и я спрыгнула на пол, прямо посреди ошарашенных сидхэ.

- Она была там все это время, - нарушил потрясенное молчание Керберн. - Она была там все это время, а мы даже ничего не почувствовали! Невероятно. Как?

- Это называется - скрытые таланты, - весело сказал Ллаэслин и подмигнул мне. Я ошалело моргнула. Нет, это был не сон...

- Ну... Тогда ответь нам, Рамборг, чего же ты хочешь? - мать оправилась от изумления.

Наконец-то кто-то сподобился узнать мое мнение. Надо же.

- Я хочу быть воином Вереска, княгиня моя мать, - немного дрожащим голосом сказала я и отчаянно покраснела. - Я... я выбираю для себя путь меча, высокорожденные.

- Отлично, дева! - Ллаэслин взял меня за плечи и притянул к себе. - Так их всех. Покажи, на что способна.

И, шепотом, неслышным и мягким - а, может, то были его мысли, которые я смогла прочесть?

"Не подведи меня, Кайти-айни".

"Не подведу".

Мой сиятельный брат прижал меня крепче.

- Ну, вот и решение.

- Наилучшее из всех решений! - облегченно сказала Аэнвэль.

Уткнувшись носом в кольчугу Ллаэслина, я не видела их лиц. Хорошо-то как...

- Время покажет, - буркнул Керберн вполголоса.

- Клянусь именем и кровью, - серьезно сказал Ллаэслин, - она станет истинной сидхой, настоящей винлэ. Вы удивитесь. Идем, котенок. Идем.

И я пошла. Не оглядываясь.

Он оказался абсолютно прав, мой брат. Винлэс пришлось удивиться. По правде сказать, удивлялись они регулярно и неоднократно.

Потом привыкли.

Но это было потом...

2

Рамборг Лиэссат ан?Аэнвэль Рэир

Чаша из драгоценного зеленоватого стекла с тончайшей серебряной росписью, до краев полная туманом... мягкие ладони леса так бережно несли ее, что ни одна капля колдовского напитка не могла пролиться через край...

- Заводь Митлэхх, - голос Ллаэслина за спиной словно бы сдернул покрывало с этого чуда. - Там, на берегу, наш лагерь. Ближайшие несколько лет ты проведешь здесь, сестренка. Нравится?

- Сердце Леса прекрасно, - отозвалась я, - но Сердце Тумана прекрасно тоже. Да. Нравится.

- Слушай внимательно, котенок, я не стану больше повторять, - Ллаэслин развернул меня к себе и приподнял мне подбородок, заставляя смотреть в глаза. - Ты - дочь княгини. Ты - княжна Вереска, но между тобой и Венцом навсегда встала преградой твоя кровь. Ты - полукровка, Рамборг, ты никогда не сядешь на трон, но... Кто-то должен стоять за спинкой княжеского кресла и следить, чтоб оно не шаталось. Это будешь ты. Это должна быть ты. Ты вернешься в Тир?на?Вэаннэ княжной винлэс, полноправной истинной сидхой - или не вернешься вовсе. У тебя нет права на ошибку, Лиэссат, и у меня тоже. Я поставил на тебя многое, дитя. Отступать и сдаваться не к лицу князьям Вереска. Понимаешь ли ты это? Вижу, что пока не понимаешь... Неважно. Тебе не будет легко. Тебе будет сложнее, чем прочим. Я выбью из тебя дух, Рамборг, но ты станешь собой. Достойной своего имени и своей крови. А если нет, если отступишь и сдашься - клянусь Силами, я сам тебя убью. Ты слишком дорого обошлась Вереску и мне тоже. Будь достойна этой цены, котенок...

Я не понимала и половины из того, что он сказал мне тогда. Я и сейчас не все понимаю. Но... Он, мой брат, князь Вереска Ллаэслин ар Лиах-Эмэ, поручился за такое невнятное ничтожество, как я, своим именем и кровью, а это больше, чем жизнь и честь. Хотя бы это я была в состоянии понять...

... Эти "ближайшие несколько лет" на поверку оказались пятнадцатью годами практически непрерывного пребывания в воинской школе, и наполнены они были, естественно, учебой и тренировками. Ллаэслин не шутил насчет меня. Первый год... хотя, даже, наверное, первые два года слились в один сплошной черно-красный кошмар - пот, ломота в костях, постоянная тупая боль во всем теле, недосыпание и холод ночами, сырость и распухшая от занятий голова. Дрожащие руки, разбитые костяшки и сорванные ногти. В первый месяц есть хотелось постоянно, до безумия, до тихого воя. Есть и спать. Или - упасть, и пусть меня добивают.

Не отступать и не сдаваться... хм... Я бы сдалась и отступила, и вовсе не честь или стыд остановили меня. Мне было плевать на честь и достоинство сидхи, мне было плевать на обещание Ллаэслина собственноручно убить меня. В очередной раз падая на Полосе или скорчившись на песке Площадки, получив удар тяжелым тренировочным клинком в живот, я не думала о чести и гордости. Я просто вставала - или меня поднимали, за руку или за шкирку, как придется. Они, мои товарищи, мои братья. Те, кто стал и честью, и жизнью, и опорой для меня...