Душа техномага. Том 3 (СИ)

Бабушка уселась на сиденье лицом вперед, так что Маша из чувства протеста решила сесть напротив, хоть ей и не нравилось ездить спиной.

Машина тронулась, и девочка прилипла к окну. Дурацкий атласный бант отражался в поверхности стекла, словно упрекая свою маленькую хозяйку, что та не смогла убедить взрослых не портить красоту. Маша подергала его, но бант сидел крепко, вплетенный в волосы. Девочка с удовольствием бы оставила более взрослую прическу, тем более что парикмахер совсем недавно сделал ей длинное каре, которое так нещадно уничтожила няня, создав из него короткую тугую косу.

Бабушка уставилась в телефон и на девочку особого внимания не обращала. Машу это злило, но она упрямо смотрела на проплывающий за окном вечерний город. Скверы, проспекты, освещённые множеством фонарей. Площадь Покаяния, площадь Дружбы, сквер Воинской славы — все это проносилось перед глазами девочки, не оставляя в памяти ничего, кроме малопонятных и совершенно не близких ей названий.

И вдруг… из-за изгиба живой изгороди, идущей по краю площади, выплыла величественная игла, вонзающаяся в небо. На верху тонкого, серо-желтого в свете фонарей столба, что-то двигалось.

Маша ойкнула, поняв, что на таком расстоянии это точно не жук и даже не крупная птица.

Бабушка нехотя оторвалась от телефона.

— Что случилось?

— Там кто-то ползает, — пробормотала девочка. — Хочу посмотреть.

— Где ползает? — не поняла бабушка. — По стеклу? Его сейчас сдует, не переживай.

— Нет! — чуть капризно сказала Маша. — По памятнику ползает.

Бабушка наклонилась к окну, посмотрела на стелу с кристаллом. Никого там не было.

— Тебе что-то показалось, Машенька?

— Хочу выйти! Ты же говорила, что я могу остановиться и прогуляться, где захочу. Хочу на этой площади, — затараторила Маша, понимая, что лимузин может очень быстро проскочить место.

Бабушка нажала кнопку переговорного устройства и потребовала остановки.

Машина плавно замедлилась, сместилась влево. Водитель искал место, где запарковаться.

Наконец лимузин с едва заметным толчком замер. Маша распахнула дверцу и выскочила на брусчатку.

— Тише ты! — крикнула вослед бабушка, дожидаясь, когда водитель откроет ей дверь. — Ты же будущая графиня! Тебе не пристало носиться, как в попу ужаленная.

Маша никакого внимания на слова бабушки не обратила. Она рванула вперед, ближе к стеле. Хотела оббежать ее, чтобы посмотреть, не с той ли стороны скрылся загадочный ползун.

Девочка, задрав голову, бежала к бетонной игла. С этого расстояния памятник не казался таким уж изящным. Утолщение в центре и тросы, выглядящие издалека тонкими нитями, сейчас казались какими-то подпорками под располневшим брюхом памятника. Ракурс не позволял Маше видеть верхнюю часть стелы, и она попыталась отойти чуть назад. Едва не запнулась, но удержалась на ногах, как вдруг заметила движение у самого верха. Черный силуэт двигался плавно, цепко держась за бетон. Было похоже, что большой черный человек ползет вверх. Маша охнула, запнулась и уселась на брусчатку.

— Маша! — крикнула бабушка. — Нельзя сидеть на холодном! Да и платье замараешь!

Черный человек повернул крошечную голову и взглянул со своей высоты вниз. У Маши внутри все похолодело. Ей показалось, что она видит светящиеся глаза, что смотрят прямо на нее.

Подбежала бабушка.

Маша видела, как черный человек добрался до кристалла и замер, вцепившись в него. «Интересно, — подумала Маша, — а что будет, если он его заберет себе?»

Но черный человек ничего не забирал. Он просто сидел на кристалле, словно муха и не двигался.

— Маша, вставай! — потребовала бабушка. — Простудишься.

Она подхватила внучку под руки и подняла на ноги.

— Там, — Маша ткнула пальцем вверх.

Бабушка взглянула в указанном направлении, но тут же повернулась обратно к внучке, словно решив, что та просто отвлекает внимание. Вдруг ее взгляд замер, она отпустила Машу и медленно-медленно повернула голову, посмотрела на верхушку стелы.

В этот момент тот, кто сидел на самом верху древнего памятника, шевельнулся и вдруг полетел вниз. Просто отцепился от кристалла, и камнем рухнул на площадь. В самый последний момент, непонятно как, замедлился и уже плавно встал на ноги в десятке метров от Маши.

— Бе-бе-е-ежим! — заплетающимся языком крикнула бабушка, но Маша ее уже не слышала.

Девочка стояла, замерев и не отрываясь смотрела, как огромный, больше двух метров ростом, к ней шел черный человек. Машу немного пугали узловатые суставы на руках и ногах, голова неправильной формы и странное, словно невыразительное лицо, но пошевелиться она все равно не могла.

Плечо что-то больно царапнуло, послышался треск рвущейся ткани, но девочка не обратила на это внимания. За спиной подвывала от страха бабушка. Девочка вдруг поняла, что не может пошевелиться, будто ее замотали в одеяло и поставили на негнущиеся ноги.