Душа Темного Властелина, или новогодний переполох в Рэйлине

Щеку щекотало что-то пушистое и чуть теплое, что я крепко держала в руках, прижимая к себе. Чихнув, приоткрыла один глаз, увидев кончик хвоста властелина. И вспомнила. Прям вот все разом вспомнила, хотя лучше бы мне было это забыть.

И то, как я нашла малиновый напиток, оказавшийся зельем страсти. И как пыталась соблазнить рогатого, и кстати, у меня это почти получилось…

Все. Теперь он должен умереть. Потому что никто не имеет права видеть меня в таком состоянии.

— Проснулась? — хрипло спросил мужской голос, и подняв глаза, я наткнулась на хмурый взгляд властелина. — Теперь мы можем продолжить начатое?

Ага, а начатое это… ну точно, он ведь меня раздел, я решила отдаться умопомрачению, а потом… кажется, просто вырубилась от избытка выпитого, так и не перейдя к делу.

Прекрасно, Лютик. Аплодисменты.

Дальнейшее случилось совершенно непроизвольно. Потому что правая моя рука, отпустив хвост, попыталась вмазать по роже рогатому пластилину. Попытка успехом не увенчалась — он успел перехватить меня за запястье раньше, чем сжатый кулак коснулся его лица.

— Не путай, это я люблю причинять боль, — прошептали мне на ухо.

Словно в подтверждение своих слов, мужчина выпустил коготь и провел им вдоль моего лица. Ого, да таким и глаза выколоть можно.

— Отпусти! — угрожающе выдала я, попытавшись отбиться, но и вторая моя рука тут же была поймана в тиски.

— Ну уж нет! — властелин нахмурился. — Я всю ночь пролежал рядом, как дурак, пока ты дрыхла и мяла мой хвост, пуская на него слюни. А теперь хочу сполна получить свое.

Надо же, какой честный — не воспользовался ведь спящей девушкой. Хотя это едва ли из чувства благородства было, а скорее потому, что спящие не могут отвечать взаимностью.

Впрочем, и сейчас он мной не воспользуется.

— Твои проблемы! — буркнула упрямо, пробуя вырваться.

Бесполезно. Держал этот рогатый очень крепко.

— Или просто кто-то выпил слишком много, так и не дождавшись самого интересного.

— Не нужно мне это интересное!

— Что-то по тебе вчера это было незаметно. Даже вон комнату попыталась украсить соответствующе, — и он сперва кивнул на остатки платья, превратившегося в лохмотья, а после куда-то в сторону.

Ой-е, я ж еще вчера и комнату преображала.

— Да это просто все твое дурацкое зелье!

— Ты же в курсе, что оно лишь усиливает чувства? Если бы ты меня не хотела — то и не захотела бы.

Запертый в ванной Джон залился лаем, но пластилин лишь послал в ту сторону облачко сизого дыма и все стихло.

— Заклятье сна, — пояснил он прежде, чем я начала возмущаться еще и по этому поводу.

Снова дернувшись, а вдобавок пнув рогатого, все же кое-как сумела вырваться и кубарем скатилась с кровати.

— Ну-ну, все равно не уйдешь, — ухмыльнулся мужчина.

Он поднялся, сверкая обнаженным торсом, передернул плечами и за спиной его снова появились три пары крыльев.

Летучая мышь, блин, проклятая. К тому же переросток.

Мой торс тоже был весьма обнажен, но сейчас это волновало не так сильно. В конце концов, у суккубар там добра явно больше имелось, а они голышом ходить не стеснялись.

— Ты же говорил, что я тебе не нравлюсь и на ребенка похожа! — предприняла последнюю попытку его образумить, пятясь к импровизированной елке.

— Похожа, — чуть кивнул рогатый, но наступать не перестал. — Но с хвостом ты управляешься весьма умело. К тому же. Я терпел. Всю ночь. Пока ты. Его. Тискала. Теперь это дело принципа.

Говорил он именно так — разрывая предложение на короткие части и не забывая при этом угрожающе полыхать алыми глазищами. Ну и крыльями шевелить, для пущего эффекта.

— Это твои проблемы… — ответила, рукой наткнувшись на что-то продолговатое, на ощупь напоминавшее шланг, только с выпуклостями.

Ладно, для защиты пойдет. Жаль, что ножичек я вчера убрала.

— Это НАШИ проблемы. Не бойся, будет больно, но тебе понравится…

Ага, щаз.

Не выпуская импровизированное оружие (последний оплот девичьей чести) из правой руки, левой я снова принялась шарить позади себя, бросая в пластилина все найденное.

С учетом того, что сзади была «елка», которую украшала тем, что нашла в шкафу, снаряды мои поражали разнообразием расцветок, форм, размеров и предназначения.

Ну да, у таких темных личностей в шкафах обычно ничего приличного не водится.

Вот звякнули, ударившись об пол, наручники. Вот над плечом мужчины пролетела плетка — промахнулась.

А с труселями (без понятия, как они тоже оказались на этой «елке») повезло больше — зацепившись за рога, черные атласные паруса повисли на них, точно флаг победы.

— Да чтоб тебя… — рыкнул властелин труселей, в один прыжок оказавшись рядом.

Уж не знаю, чтобы он со мной сделал, но в этот момент дверь распахнулась, и на пороге застыла Эсми.

Вытаращив глаза, дьяволица растеряно оглядывала то пластилина с расправленными крыльями и знаменем на рогах, то меня, в разодранном платье.

— Стучаться надо, мы тут заняты! — крикнула я даже прежде, чем темный успел вымолвить хоть слово.

А потом, в запале, швырнула в суккубару свой последний снаряд, который все это время сжимала в правой руке.