Душа в наследство

Я испуганно взглянула на чуть светящийся синий камень и внезапно устыдилась, вновь чувствуя себя маленькой девочкой.

– Это долгая история…

– И ты обязательно мне ее расскажешь! Я сейчас же выезжаю в Меренск!

– А как же друзья деда, которые находятся под твоей охраной?! – воскликнула я, всерьез испугавшись приезда отца. Сомнений в том, что он не одобрит Яна, не было! Он же некромант, к тому же мы так мало знакомы. Я умоляюще посмотрела на отца, ожидая, что он откажется от своей идеи приехать, но внезапно кристалл связи погас, белоснежный до этого камень наполнился тьмой и утратил свое свечение.

– Да уж, только этого не хватало, – прошептала я, обхватив руками голову.

Сама не знаю, почему приняла кольцо Яна. Да, я, безусловно, доверяла ему, даже была влюблена, но замужество… С другой стороны, Ян ни слова не сказал о свадьбе, лишь пекся о моей безопасности. При воспоминании, что Ян примчался мне на помощь в горы, губы растянулись в довольной улыбке. Значит, я действительно дорога ему!

Мои размышления прервал слабый стук в дверь, которая приоткрылась, являя мне заспанного Флипа.

– Вам тоже не спится? – поинтересовался мальчишка. – После вашего приезда весь дом провонял успокоительными травами Уайлда.

Я вспомнила, с каким лицом встречал нас дворецкий, и невольно улыбнулась шире. Он ругал меня, Яна, клял всех богов, обещал разгромить весь патруль Меренска во главе с его начальником, потом суетился рядом со мной, постоянно спрашивая, все ли в порядке, лично набирал мне ванну и даже грозился сбегать за лекарем, но Ян заверил, что справится с моими синяками сам, что, собственно, и сделал без особого труда.

– Простите, что я доставляю столько хлопот, – проговорила я.

– Это ничего, зато ваша жизнь очень интересная.

Мальчишка осмелел и, подойдя ближе, присел на краешек стула.

– Уж лучше бы она была скучной, – пожала плечами я. – Так что ты хотел?

Вместо ответа Флип подался вперед, наклоняясь ко мне.

– Не двигайтесь, на вас уселась какая-то букашка, – сказал он, сосредоточенно глядя в одну точку. Парень провел пальцем по моей щеке, обдав холодом кожу, и неуловимым, быстрым движением вырвал волос из локона, спускающегося на плечо.

В тот же миг горло сдавило спазмом, лишив возможности сделать вдох, но через секунду все прошло, и я жадно стала хватать ртом воздух.

– Ай! – вскрикнула я. – Что ты творишь?!

Неожиданно лицо воспитанника деда начало расплываться перед моими глазами. Я попыталась встать, но ставшие ватными ноги не слушались, и я тяжело опустилась обратно в кресло, чувствуя, как кружится голова.

– Теперь спите, мисс Ломаш, – очень знакомым голосом проговорил Флип.

Я не закрывала глаза и теперь не понимала, что случилось. То ли я начала сходить с ума, то ли это горячечный бред, но вместо мальчишки передо мной стояла… я! Такая же растрепанная после сна, в собственном халате – и с невероятно холодным, отстраненным взглядом. Я знала этот взгляд, и я боялась его.

– Лион, – пересохшими губами прошептала я.

– Простите, мисс Ломаш, я должен освободить отца.

Внезапно я вспомнила одну немаловажную деталь: иллюзионистам недостаточно просто захотеть принять чей-либо образ, им всегда нужен генетический материал: волос, слюна… Я провалилась в небытие, так и не успев додумать эту мысль. Только отметила ускользающим сознанием, что дверь кабинета захлопнулась.

Это определенно был сон – на грани восприятия, похожий на видение, но сон. Я шла по коридору особняка, осторожно оглядываясь по сторонам. Я знала здесь каждый угол, каждый поворот, я считала это место домом, и я была не собой.

Видимо, воспользовавшись моим волосом, Лион впустил частицу меня в свою душу. Думаю, что это из-за моего дара пифии, иначе подобное невозможно. Сейчас я была им, внутри него, и я никогда еще не знала такой бездны отчаяния и безнадежности.

Лион очень любил свою мать, которая умерла, едва мальчику исполнилось семь лет. Она так и не смогла полюбить снова и до последнего дня прожила одна, посвящая всю себя лишь сыну. Она мечтала, что когда-нибудь они найдут способ освободить Рашдаршана – именно так звучало имя дивала, который стал отцом Лиона. Но она не дожила, а он, мальчик, который остался сиротой, считал своим долгом продолжить начатое ею дело.

Лион принял личину безобидного деревенского мальчишки, родители которого погибли от страшной хвори. Тот мальчишка, Флип, стал первой жертвой на алтаре воскрешения дивала. Под его личиной Лион пришел в приют Меренска.

Почему именно Флип? Все до банального просто. Его мать работала горничной у мистера Доминика Бреннона, и Лион был уверен, что тот не бросит в беде сына покойной служанки. Он не ошибся в моем деде, тот действительно забрал парня в свой дом. Лион тайком читал записи моего деда, подслушивал разговоры, собирал информацию про артефакты-тюрьмы и был так близко к семейству Бреннон, как только мог!

Когда знаний стало достаточно, Лион нашел других приверженцев культа великих дивалов и стал проверять на практике свои теории. Так его руки окончательно окрасились кровью.