Душа Воина

   Пальцы огладили жадно-гладкую поверхность камня, даря древнему артефакту кровавое угощение. Полыхнуло так, что на мгновение все зажмурились. Когда же кровавая пелена рассеялась, я с облегчение осознала, что холодной тяжести перстня больше нет на моей руке. Он спокойно лежал в подставленной ладони. Прежде, чем изумленные мужчины успели мне помешать, я надела кольцо на палец законного владельца, благо руки его, по-прежнему находились надо мной, отсекая все болевые ощущения....

   Почти все...

   Оказывается, кое-что отсекало кольцо. Вернее замедляло. Внутри все буквально забурлило. Процесс, судя по всему, значительно ускорился. За то лицо Стефана перестало так быстро бледнеть...

   - Что... - Голос князя сорвался, - что ты наделала?

   - Как? - Вторил ему маг, от удивления опуская клинок и нависая надо мной. - Как вы это сделали?

   - Не важно... - шепнула я. - Совершенно не важно. Процесс ускорился...

   - Нет! - Раненной белугой взвыл Стефан, и попытался сорвать Лунастеф с пальца...

   - Ага! Как бы не так! Его даже мыло не берет! - Хихикнул мозг, наблюдая моими глазами за усилиями мужчины.

   - Бесполезно, любимый... - Тихонько шепнула я. И, когда он поднял на меня печальные, темные от горя, как штормовое море, глаза... Я попросила:

   - Послушайся Фариара... пожалуйста...

   - Нет... - Он покачал головой. Большая ладонь легла мне на щеку. Я вздрогнула. Его руки всегда были так горячи, а сейчас меня обжег ее лед...

   - Пожалуйста, Стефан...

   - Обережный круг все равно убьет его... - Шепнул Фариар, горестно качая головой. - При любом раскладе - у него нет ни единого шанса... - И вздохнул. - Жаль... Династия прерывается...

   - Не важно... - Прошептал Стефан.

   - Да что же это за гадость-то такая, ваш обережный круг? - В гневе, что все мои усилия напрасны, и за мою глупость мы поплатимся оба, закричала я.

   - Наоборот, дитя. - Маг спокойно выдержал мой гневный взгляд. - Обережный круг - очень умное изобретение! Женщина - мать и хранительница очага! И должно отцу и воину защищать свой дом и свою семью. Даже ценой жизни...

   - И кто же это такую ерунду-то придумал? - возмутилась я.

   - Один оборотень... - Ответил мне безжизненный голос Стефана. - У него умирала беременная жена... Он спас и ее и дитя... Именно поэтому на него и идут немногие... Только те, кто уверены, что ЭТО - НАВСЕГДА!

   - А-а-а-а! - Зарычала я в гневе, сама зверея не хуже оборотня. Этот гнев придал мне сил. - МАРА! Знаю, что слышишь меня! ИДИ СЮДА, ТВОЕ ПРЕКРАССНООКОЕ ВЕЛИЧИЕ!!

   - Это зачем это? - Спокойненько так поинтересовались откуда-то из темного угла. Фариар завис, прижимая к себе клинок двумя руками, и не замечая, что режет вкровь об него пальцы. Стефан обернулся и с надеждой посмотрел в танцующую тьму. И из нее величаво и плавно выступила женская фигура...

   - Мне показалось, что ты и сама неплохо справляешься...

   - О, Прекрасноокая! - Маг рухнул перед ней на колени, влюблено и восторженно взирая на свое божество. Мара мазнула по нему равнодушным взглядом, как пава проплывая мимо.

   - Пожалуйста... - Прошептал Стефан, опускаясь перед своей богиней на колени, и безропотно склонил голову, в знак полной покорности.

   - Вы так уверены в своем праве что-то просить? - Ее голос был недоволен. - Кем ты возомнила себя, девочка?

   - Я не прошу за себя... - едва успела прохрипеть я. Рухнув на колени, князь убрал руки и на меня обрушился шквал боли. Тело билось в судорогах. Я не кричала от боли лишь потому, что зубы свело и из горла, сжатого в болевом спазме, не смогло бы выйти ни звука. Сквозь хлынувшие слезы я не видела больше ничего. Мир для меня померк...

   Но мысленно я еще кричала. Даже не столько я, почти отключившаяся от непереносимой адской боли, что сжигала все внутри, рождая ощущения, что я - лишь очаг, внутри которого развели огромной костер. И бушующее, пылающее пламя разъяренное тем, что его посмели заключить в плоть, бросается на стены своей хрупкой недолговечной тюрьмы, стремясь как можно скорее вырваться на свободу....

   Там, в этом огромном шторме боли, внутри меня еще жила мысль. Одна. Самая последняя. Самая важная. Мысль о нем...

   Пожалуйста....

   Он должен жить....

   Все померкло. Вокруг меня встали стены огня. Я горела заживо. Ничего не видя и не слыша. Меня больше не было. Я растворилась и исчезла. И лишь перед глазами, неся боль и надежду, так и стояло лицо...

   Его лицо...

ГЛАВА 38

   Из дневника Стефана: