Душа зла

— В любом случае, если шеф узнает, что я поехал туда вместе с тобой, он отправит меня сортировать почту, — заметил Салиндро. — Жаль, но тебе придется ехать одному, друг мой.

Судмедэксперт показал на автомобиль «скорой помощи», стоявший вдалеке.

— Мне надо отвезти молодку в холодильник, — произнес он, удаляясь в сторону машины.

Салиндро все еще смотрел на Бролена. Тот был совершенно погружен в свои размышления и, не мигая, глядел перед собой.

— О чем ты думаешь? — спросил Салиндро, подтягивая ремень, поддерживавший его толстый живот.

Поднялся легкий ветерок. Ночь медленно накрывала лес своим прохладным покрывалом. Последние проблесковые маячки исчезли вдали, и двое мужчин остались в почти кромешной темноте, едва разрезаемой светом, горевшим в салоне «Мустанга». Контраст между суетой, наполнявшей лес на протяжении нескольких часов, и постепенно воцарявшимся спокойствием и был разительным. Исчезли мощные прожектора, а вместе с ними бесстыдный свет, озарявший место преступления. Природа снова стала осторожно вступать в свои права, понемногу опуская на лес темную, таинственную пелену.

Бролен ответил не сразу:

— Тип, который это сделал… Я спрашиваю себя, чем он сейчас занимается.

11

Одеколон обжигал кожу свежевыбритых щек. Поспав всего пять часов, Бролен приехал в Главное полицейское управление в семь тридцать, одетый во все чистое, но еще не проснувшийся окончательно.

Он не стал задерживаться на первом этаже и как можно скорее сел в лифт, чтобы не слышать воплей задержанных ночью. На шестом этаже в отделе по расследованию уголовных преступлений обстановка была поспокойнее — по крайней мере, на первый взгляд. Не заходя к себе в кабинет, Бролен прямиком отправился в Отдел по установлению личностей. Несколькими часами ранее, перед тем как вернуться домой, он оставил там полароидные снимки жертвы — для сравнения со снимками всех пропавших без вести.

Макс Лейрнер по-прежнему находился там, именно ему Бролен отдал ночью фотографии. При виде Бролена на лице Лейрнера появилось разочарованное выражение, слегка усиленное чувством усталости.

— Сожалею, но пока ничего. Я сравнил твои снимки со всеми, которые у нас есть, и даже с теми, что хранятся в картотеке несовершеннолетних, но это ничего не дало, — произнес он, прежде чем Бролен успел хоть что-то сказать.

— Ты отправил запрос в национальную картотеку? — спросил Бролен.

— Да, но и там тоже пока ничего нет.

Бролен закусил губу. Если эта женщина из Калифорнии или Айдахо, ФБР точно заберет дело себе, ссылаясь на то, что оно вышло за пределы юрисдикции штата.

— Позвони мне, если хоть что-то появится, и попроси сделать это тех, кто тебя сменит.

Макс Лейрнер кивнул, и Бролен направился к себе в кабинет. Он был напряжен, плохо выспался и знал, что день будет трудным и утомительным. Сегодня должны были появиться первые заключения — от судмедэксперта, из отдела по установлению личностей, от команды, занимавшейся поиском потенциальных свидетелей, и, Бролен это знал, в первые сутки с момента обнаружения тела становится ясно, в какую сторону направится расследование, — будет ли это по-настоящему плодотворная работа или просто куча дерьма.

Зайдя в кабинет, инспектор с удивлением обнаружил на столе коробку с пончиками и понял, кто ее принес. Салиндро что, никогда не спит? Он должен был сейчас разбирать отчеты ночных патрульных служб вместе с несколькими постовыми. На коробке было нацарапано вкривь и вкось: «Встреч, в 8 утра, в кабинете кптн — совещание». Бролен сразу же узнал почерк друга.

Несколько минут спустя он толкнул дверь, на которой висела табличка с трафаретной надписью «Кптн. Чемберлен», сообщавшей о том, в чьи именно владения попадал всяк сюда входящий. Это был высокий худой мужчина под пятьдесят, вечно натянутый, как струна, с лицом, изборожденным подвижными морщинами, и черными усами над верхней губой. Он «железной рукой» держал свой отдел, но при этом в достаточной степени заботился о подчиненных, за что они уважали его. Когда Бролен только начал работать с ним, ему показалось, что им удается слышать друг друга, и, хотя за прошедшие два года дружба между ними так и не завязалась, это впечатление постепенно превратилось в уверенность.

В комнате уже находилось несколько человек, и, несмотря на ранний час, над головами висел табачный дым. Кроме капитана Чемберлена, возглавлявшего Отдел по расследованию уголовных преступлений, здесь находились его помощник Ллойд Митс, Салиндро, осуществлявший координацию между инспекторами и патрульными, и еще двое мужчин в костюмах-тройках, которых Бролен никогда раньше не видел. Кивком поприветствовав собравшихся, он присоединился к ним, усевшись за большой стол.

— Инспектор Бролен, это окружной прокурор [10] Глейт и Бентли Котленд… — Мгновение капитан Чемберлен размышлял, словно подбирая слова, а затем продолжил: — Который в ближайшее время будет назначен помощником прокурора.