Душегуб (СИ)

Вдвоём с Марией они стаскали мужиков к стене в рядок, чтобы не мешали на дороге. Мать принесла от колодца ведро воды, и из ковшика принялась поливать корявых вояк.

Когда те ушли... Скорее - уползли... Варвара сообщила:

- Я последний раз пришла, проверить твои раны и напомнить о твоём задании.

- Спасибо, Варвара Ильинична.

Мария, та и вовсе бухнулась барыне в ноги.

А Петр вырубился надолго. Поймать ногой в голову от Дениса, это серьёзно...

Уже по темну, Денис подошёл к лежащему у стены дома отцу. Потряс его за плечо.

- Вставай, батя, ужинать пора.

Тот вскочил.

- А!.. Что!.. Где!

- В Караганде! Клоун, блин. Встал быстро, пошёл умылся и за стол.

Петр поднялся и, пошатываясь, побрёл к висящему под навесом рукомойнику.

* * *

Утром, наскоро перекусив той же толокняной кашей, он отправился в усадьбу.

Минут двадцать топтался в прихожей, пока Варвара Ильинична не изволили выйти.

- Ты уже тут? Здравствуй, Ваня. Пойдём.

Она провела его в кабинет. Скромная обстановка, довольно старая мебель. Несколько стульев, диван. Двухтумбовый письменный стол, с чернильным прибором, медным подсвечником и, как ни странно, с примитивным микроскопом.

Варвара уловила его удивлённый взгляд.

- Павлуша увлекался рассматриванием всяких букашек через эту трубу. Ты знаешь, что это такое.

- Ну, да. Это микроскоп.

- Ты, Ваня, странный человек. Странный и удивительный. Ты много знаешь того, что тебе знать не положено... Ладно. Вот смотри.

И хозяйка извлекла из книжного шкафа несколько книг, похожих на хозжурналы. Собственно, это они и были.

- Посмотри, Ваня, вот эти записи и скажи, что ты о них думаешь.

Денис минут пять читал корявые строки, Варвара присела на стул с другой стороны стола и терпеливо ждала.

Наконец Денис спросил.

- Варвара Ильинична, как вы себя чувствуете?

Та удивилась.

- Я хорошо себя чувствую. А в чём дело?

- Вы едите слишком много сладкого. Выходит по половине фунта в день сахара, по третьей части фунта мёду и по полтора фунта изюма. Если бы это было действительно так, то сейчас вы бы лежали в диабетической коме. Так что...

- В чём бы я лежала?

- "Диабет" - это такая болезнь от избытка или недостатка сахара в крови. А "кома" - это состояние организма между жизнью и смертью. Диабетическая кома...

Варвара перебила.

- Я поняла, что ты хотел сказать.

Подумала немного, потом крикнула.

- Глаша! Глафира, зайди в кабинет!

Вошла, чуть ли не строевым шагом, крепкая женщина.

- Звали, матушка?

- Да... Вот скажи мне, Глаша, как это я съедаю по трети фунта мёда в день? Если я кладу иногда ложечку в чай для вкуса...

Глаша удивлённо молчала.

Варвара продолжила.

- Посмотри, пожалуйста. Вот это записи прошлого года. Это ты писала?

- Ну, да. Я.

- Мне всё недосуг заглянуть в твои книги, а вот Ваня посмотрел. Я его попросила. Так всё же, скажи мне, куда исчезает в таких мерах сахар, мёд и изюм?

Ключница бухнулась на колени.

- Простите, матушка! Бес попутал! Бес попутал!

"Матушка" спокойно и даже с некоторой иронией попросила:

- Встань, Глаша. Я не сержусь. Я давно замечала за тобой некоторую нечестность... Но скажи мне, будь добра, ты это всё ребятишкам скормила?

У Глафиры глаза намокли.

- Да, Варвара Ильинична.

Барыня помолчала, подумала.

- Ладно. Иди, работай. Я насчёт тебя подумаю.

- Варвара Ильинична! Больше никогда... Поверьте... Как на духу...

- Иди, иди, Глаша.

- Вы её уволите? - спросил Денис.

Гагарина усмехнулась.

- Как ты интересно сказал. "Уволите"... Если бы всё было так просто. Грамотных людей у меня нет. А Глаша - она старосты дочка, её грамоте научили... Теперь вот ты.

Она встала. Прошлась по кабинету.

- Думаю, дальше и смотреть не стоит. Тут все воруют. Я на это смотрю сквозь пальцы...

Остановилась перед Иваном.

- А что я могу сделать? Ума не приложу. И Глаша ворует, и Франц ворует...

- Какой Франц?

- Как "какой"?! Ах, да! Ты же память потерял. Франц - это мой управляющий.

Гагарина села на стул, опёрлась головой на кулачок.

- Был бы Сергей Павлович жив, он бы мигом порядок навёл. А я... Тяжело мне, Ваня. Очень тяжело.

- Сергей Павлович - ваш муж?

- Да, Ванечка, да. Он погиб в августе двенадцатого. Я руки на себя наложить хотела... Но не смогла. Духу не хватило. Это же грех какой...

- Вы так с тех пор и одна?

- Да... Приезжают... Зовут замуж... Только никто из этих женихов не сравнится с моим Серёжей. Всё хлыщи какие-то. Я их... Я их всех насквозь вижу. Им моё имение нужно, а не я.

Денис развёл руками.

- Варвара Ильинична, возможно, вы заблуждаетесь. Возможно, кто-то из претендентов вас искренне любит. Ведь вы очень красивая дама. Очень.

Гагарина засмущалась.

- Ох, Ваня. Многие так говорят. Вот приехал вдовый сосед, Григорий Семёнович Ливанов. И туда же - вы, говорит, красавица... вы ангел. Но всё, как-то, неискренне. И глупо, как-то... Они все... Все, Ваня, почему-то думают, что я дура и поверю во всякое. Вот ты сказал честно, от всего сердца.

"Зацепило", - подумал Денис. Он вздохнул.

- Варвара Ильинична, я, чем могу, постараюсь вам помочь. Я вам искренне сочувствую и... попытаюсь стать вам полезным.

Гагарина грустно усмехнулась.