Душегубы

В прошлом году они приезжали в качестве потенциальных инвесторов и провели некоторое время в переговорах с Главой администрации, проживая в "Русском вепре" под крылышком Иванцова. Конечно, вкладывать что-либо всерьез они не собирались. Генри Сноукрофт был, по официальным документам, представителем зарегистрированной в США фирмы "Джемини-Брендан корпорейшн", а Лайон Резник (бывший Лев Моисеевич) числился его консультантом-переводчиком. Но Рындин имел другие сведения. Под крышей "Джемини-Брендан", как достоверно знали московские коллеги Андрея Ильича, пряталось частное агентство промышленного шпионажа. Оно содержалось весьма крутой международной мафиозной группировкой и активно торговало чужими промышленными секретами. Машиностроительный завод в облцентре имел такие секреты которые, как утверждалось, не имели аналогов в мире. Вот за ними-то и прикатил Сноукрофт. Впрочем, одновременно они с Резником пытались разыскать одну очень ценную вещь - икону Богородицы XIV века, в окладе из золота и бриллиантов, которая к тому же содержала в себе ключи от некоего сейфа в одном из швейцарских банков, а сама по себе была паролем, обеспечивающим доступ к сейфу. Это было задание частного заказчика, некоего Рудольфа фон Воронцоффа, потомка русских белоэмигрантов. Наконец, Лайон Резник собирался сделать совсем уж мелкий и чисто личный гешефтик, продав ныне покойному Курбаши давно устаревшую автоматическую линию для розлива водки в пластиковые бутылки.

Насчет последнего возражений не было. Сменивший Курбаши Фрол, однако, дерьмовую линию брать не стал, ему намного дешевле удалось купить отечественную, сварганенную, кстати, на том же машиностроительном заводе в порядке конверсии. Правда, и Фрол, и ныне покойный гендиректор АО "Белая куропатка" Портновский все время шутили, будто автоматической линии не хватает стволов, чтоб использовать ее как установку залпового огня или средство дистанционного минирования, но тем не менее она работала и давала производительность в три раза больше штатовской.

Что же касается остальных направлений действий американской парочки, то тут на их пути воздвиглись грозные фигуры Рындина и Иванцова. Припереть к стене Сноукрофта и Резника - они, видать, настолько поверили, что КГБ кончился, что конспирировались из рук вон плохо - оказалось нетрудно. Но брать их, сажать и устраивать показательный процесс смысла не было. Гораздо полезнее было приспособить их к продаже иконы, которая тогда была почти что в кармане у Иванцова. Но, увы, не повезло. Икона ушла совсем в другие руки, а Иванцов, хоть и усидел на своем месте, всецело попал в зависимость от Рындина и каких-то неясных, нечетко обозначавшихся сил, которые за ним стояли.

В начале сентября прошлого года Сноукрофт и Резник, хоть и несолоно хлебавши, но вполне благополучно свалили в Штаты. Казалось, возвращаться в эту область им не просто стремно, а очень стремно. Во-первых, потому, что Рындин мог их самым официальным образом арестовать по обвинению в шпионаже, а во-вторых, потому, что появление лишних людей, много знающих о роли Иванцова в истории с иконой, было для этих людей чревато самыми неприятными последствиями.

Но тем не менее рождественские каникулы Сноукрофт и резник опять провели в России. Правда, в область они не заявлялись, но побывали в Москве и там, как это ни прискорбно, законтачили с Соловьевым. Иванцов и Рындин об этом узнали незадолго до того, как Соловьев-младший попал в лапы Фрола. Информация ее поставили Рындину его таинственные друзья - была отнюдь не утешительной. Американцы намеревались при помощи соловьевских связей в столице собрать кое-какие сведения по новым технологиям. В том числе вновь попытаться добраться до секретов машиностроительного. Соловьеву за посредничество должна была обломиться немалая сумма. Однако друзей Рындина волновало и кое-что еще. Прежде всего, не начнут ли Сноукрофт и Резник интересоваться фармацевтическими предприятиями и не полезут ли они носом в дела, связанные с наркотиками. Причем эти самые друзья что-то явно недоговаривали. Тогда, в январе. Сейчас все становилось яснее, особенно после появления неких "научных работников" на базе "Белой куропатки". Рындин и Степа знали много больше Иванцова - он все же ощущал себя несамостоя тельной фигурой, - но отнюдь не все. Ясно было, что люди, прибывшие к Фролу, делают нечто необычное и им надо помогать, ибо помощь будет хорошо оплачена. Нетрудно было догадаться, что исследования, которые развернулись на "оптовой базе", ведут люди, связанные с московскими друзьями Рындина.

Но это прояснилось только теперь. До этого все было покрыто мраком. Ясно было одно: в случае появления Сноукрофта, Резника и Соловьева на территории области их следует ликвидировать. Теперь все переигралось. Соловьев был крепко поддет на крючок, но вот насчет его заокеанских дружков у Иванцова никаких инструкций не было. Позвонить Рындину? Да, это лучший выход. В конце концов, если попытаться скрыть этот визит, то могут произойти крупные недопонимания с Андреем Ильичом. А это - чревато.