Душегубы

— Не надорвалась бы, — с легкой иронией произнесла Зина, — они ведь все равно прибавят…

Фрол только покачал головой. Умом он понимал, что Зинаида говорит правду, но как-то не верилось.

Валерка прошел второй круг намного быстрее первого, он уже почти догнал Вику. От него шел пар, лицо раскраснелось, но в его движениях совершенно не ощущалось усталости.

— А что, они только бегать лучше станут? Или вообще? — поинтересовался Фрол.

— Я же сказала, — ответила Зина, — они мобилизуют все свои возможности на выполнение приказа. Любого. Прикажите им драться вдвоем против шестерых — будут драться. Умрут, но не сдадутся. Конечно, точного представления о том, что им по силам, а что нет, я пока не имею…

— Вот те на! — ахнул Фрол, перебив Зинаиду. — Смотрите, бежит!

Валерка еще нарастил скорость. Он пробежал третий круг и гуже опередил на круг Ваню, который, будто играючи, совсем не напрягаясь, оторвался от Вики метров на 250. Та уже поняла, что достать парней ей не по силам, но упрямо продолжала бег, явно выбившись из сил.

— Загнали Лосиху, — заметил Фрол, — все-таки мужики есть мужики.

— Если ей ввести наш препарат, — обидевшись за женский пол, произнесла Зина, — она их на круг обойдет. У нее, я-то знаю, потенциал просто огромный.

— А вы с ней давно знакомы?

— Два с лишним года. Но на вопросы, касающиеся сути знакомства, отвечать не буду и задавать их не стоит.

— Как скажете, — пожал плечами Фрол, — мы люди маленькие.

Финиш неожиданностей не принес. Валерка, строго исполняя приказ Зины, закончил бег, обойдя на круг пришедшего свеженьким и совсем не уставшим Ваню и на два — совершенно выдохшуюся Вику.

— Машины… — отдуваясь, пробормотала инструкторша. — Роботы!

И закашлялась, сплевывая мокроту.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Зина у Валерки.

— Отлично! — воскликнул тот.

— Ноги не устали?

— Нет!

— Тебе не трудно дышать?

— Нет!

— Ты можешь пробежать еще два круга в таком темпе?

— Могу!

— Неправда, — вдруг изменила тон Зина. — Ты устал, ты на пределе сил. У тебя сводит мышцы, сердце бьется как бешеное, ты еле дышишь…

— Да… — Валерка разом превратился из бодрячка в измученного, запыхавшегося, донельзя усталого человека. Его почти что ноги не держали. Он зашелся кашлем, точь-в-точь как Вика.

— Прекрати! — сквозь кашель прохрипела инструкторша. — Ты ж его убить можешь.

— Могу, — самодовольно произнесла Зина, — но, конечно, не убью. Валера! Ты не устал, ты в отличной форме. У тебя все в порядке.

В течение секунды Валерка обрел вид совершенно не уставшего, будто и вовсе не пробегавшего трехкилометровый кросс человека.

— Тебе, Танечка, ничем помочь не могу… — вздохнула с притворным сожалением Зина. — Ты мне не подвластна.

— Почему «Танечка»? — удивился Фрол.

— Тьфу, перепутала! Вика, конечно, Вика! Просто я ее с другой знакомой перепутала. Очень похожей.

— Ну что, — спросил Фрол, — куда теперь пойдем?

— В тир, наверно, — предложила Зина, — посмотрим, как они теперь стреляют.

Отправились в тир. Вика по дороге успела кое-как отдышаться и расслабить мышцы. Ребята шли как ни в чем не бывало, с ройным дыханием, даже вроде бы и не вспотевшие, только разрумянившиеся. Поглядел бы папа Соловьев — душа порадовалась бы за такого здорового сынка. Правда, если б он смог в душу Вани пробраться и посмотреть, как и что там расставлено и разложено, то ужаснулся бы. Не было там, в душе, ни привязанности к родителям, ни любви тем более. Только обожание Зины и готовность не раздумывая выполнить любой ее приказ.

Раньше, всякий раз входя в тир, Валерка и Ваня ощущали подсознательную жуть. Тут все начиналось, с расстрела Тяти. Воспоминания о том дне они усердно старались подавить, но не больно это получалось. Крики, вой, запахи, образы того дня крепко впечатались в память и царапали по сердцу. Поэтому они всегда мрачнели, когда приходили сюда. А сегодня ни малейшего впечатления тир на них не произвел. Они не улыбались, потому что такого приказа не было, но настроение у обоих оставалось бодрым и ни тени от прежних неприятностей на лицах не отражалось.

— Как они у тебя стреляли. Вика? — спросила Зина.

— По-разному. По три десятки выбивали раза два каждый. По две — почаще.

Фрол достал из сейфа три «Макарова», повесил на щиты тройку свежих мишеней — грудные фигуры с кругами.

— Ну, Виктория, пальни для зачина, — предложил он. Вика вставила в рукоять магазин, снаряженный тремя патронами, оттянула затвор, отпустила, вытянула руку, прищурилась и трижды быстро нажала спуск.

— Тридцать, — отметил Фрол, поглядев в трубу, — уложила в кружок диаметром с бывший пятак. Пробоины соприкасаются.

— Ваня, — приказала Зинаида, — все пули должны попасть в цифру десять! В самый центр. Выполняй!

Ваня быстрыми, какими-то очень механическими, словно бы на компьютере просчитанными, движениями снарядил магазин, одним толчком загнал его в рукоять. Три выстрела он произвел, пожалуй, побыстрее, чем Вика.

— Полюбуйся, — сказал Фрол. — В двухкопеечный кружок уложился. Мастерство не пропьешь!