Душехранитель

Стелясь подобно тени над ступеньками, Саша бесшумно побежал наверх. Игорь, бросив сумку там, где стояли Хозяин и его Супруга, едва поспевал следом за телохранителем.

Саша сам нашел нужную дверь и, не мешкая, толкнул ее.

– Я уже соскучился! – ликующе проорал кто-то из комнаты, и вместе с воплем оттуда вырвалась страшная вонь, как из прохудившейся канализационной трубы. Забить ее были не в состоянии даже ладанные курения. По-видимому, и в склепе не могло быть такого тошнотворного смрада.

Тем не менее, Саша вошел и не поморщился. Игорю показалось, что вокруг приятеля образовалось что-то вроде поля, источающего запах мяты, имбиря, хвойного дымка и еще чего-то, чуть терпкого и очень южного. Это поле забило вонь.

– Стрелки-то сошлись, Ал! – невероятно грубым, лающим голосом прокричал связанный и примотанный к спинкам кровати подросток лет шестнадцати, худой, как скелет, с черным лицом. – Ребус разгадан!

– Глотку порвешь, – негромко ответил Саша, и чудовище в человеческом облике осклабилось.

Телохранитель подошел к кровати, встал одним коленом на матрас и наклонился над лежащим полутрупом:

– Уйди! – приказал он ему и приложил руку к груди больного, густо покрытой рвотной массой. Гаррик скривился от омерзения, но жуткая маска с лошадиными зубами и ненавидящими, но необычайно умными глазами действительно куда-то убралась. – Как давно ты разбил ту вазу, тезка?

Теперь он смотрел в глаза заморенного мальчишки, больше соответствовавшего видом своему возрасту, чем до этого. В глазах подростка был отчаянный страх, и, тихо постанывая, Шурик плакал.

– Ну, и зачем было баловаться, Саш? С реликвиями надо осторожнее: не ты делал – не тебе и бить… Тем более, если ты носишь такое имя…

– Я… случайно… – проскулил Шурик нормальным, человеческим голосом.

Тут рожа вернулась, и вонь заклубилась по комнате с новой силой:

– Неужели ты не рад братцу-Тессетену, Ал?! Кстати, братишка, а ты не в курсе, почему все-таки людская молва приписывает нам кровные узы? А где сестричка-Танрэй?! Где моя маленькая обезьянка-Танрэй с её круглой попкой и соблазнительными персями?! Ты не находишь, что все это уже попахивает инцестом?!

– Ты снова выбрал человека, у которого отсутствует «валентность», Сетен… Это с твоей стороны очень глупое решение… Ты напоминаешь маньяка, ты еще не понял это за полторы тысячи лет?

– Ну, у меня слишком много дел, чтобы предусмотреть все…

Вот, с вами, например, пообщаться, дорогие мои соотечественники… Вспомнить кое-что… Ведь нам есть, что вспомнить, правда, братишка?!

Саша повернул голову в сторону Гарика и не ответил. Рожа продолжала:

– Пропади вы пропадом с вашими реликвиями и регалиями, ничтожные языческие божки! Охо-хо! – подросток улегся поудобнее и пошевелил задранными кверху руками. – Хоть развяжи меня, что ли? Для разнообразия… Да, братишка Ал, а как тебе удалось выпутаться? Я недооценил тебя в свое время… Ну, самую малость, конечно… Промахнулся – и пропустил столько интересного! А уж как соскучился! Позови скорее пухленькую мартышечку Танрэй, Ал! Она ведь здесь? Ей тоже не терпится увидеть дражайшего дружка-Тессетена? А как мне не терпится чмокнуть ее в похотливые губки! А что, у нее по-прежнему такой же бархатистый животик, как и раньше? А, кудесник? – и вдруг он затараторил на каком-то тарабарском наречии, Игорь и не слышал такого – может, на суахили каком-нибудь? В любом случае, вычленить какое-то одно слово из этого потока было невозможно, даже уже услышанные имена сливались с общим фоном и терялись.

– Саш! – шепотом прервал его болтовню Гарик (он слышал подобную чушь уже несколько дней кряду и чрезвычайно утомился).

Телохранитель сказал что-то Шурику на ТОМ ЖЕ ЯЗЫКЕ (!!!) и повернулся. Игорь растерянно кивнул на больного:

– Ты знаешь, что с этим делать? Может… эт самое… врача – того?..

– Слушай, чародей! – теперь уже раздраженно прорычала рожа.

– Турни-ка ты этого горе-чертогона к такой-то матери! Он со своей тупостью мне уже вот где сидит!

– Выйди, Гарик, – кивнул Саша. – Внизу, в сумке… И будь наготове…

– А что там у вас в сумке, ребятишки? – встрял Шурик.

– Сюрприз для тебя. Танрэй собственной персоной…

– Да неужели?! Сама сестренка-Танрэй не побоялась прийти к любящему маленькие пальчики на ее ножках Тессетену?!

– Ну да. «Не могу, – говорит, – без брата-Тессетена»…

– М-моя – м-моя! – иронично, но в то же время не без некоторого – показного, впрочем – умиления проблеял подросток голосом простуженного крокодила.

– Гарик, иди! – настойчиво и тихо повторил Саша.

Игорь выкатился за дверь.

– Зайдем? – спросил Гроссман, указывая на вывеску «Казино».

– Может, они уже работают?

– Саша ведь сказал…

– Да что мне твой Саша? Он просто не доверяет тебе, ревнует, вот и выпендривается. А ты и поверила? Сама же говорила, что он актер еще тот!

Рената и бровью не повела:

– Даже если и так – мне, во всяком случае, это нравится. В отличие от некоторых, он хотя бы беспокоится обо мне. А в казино я никогда не была, ты же знаешь…

– Наперво всегда везет.