Душехранитель

Рената не спала, но и не воспринимала окружающее как реальность. Это было странное промежуточное состояние, когда ты сам кажешься себе чужим, а тело твое — ненужным, отягощающим довеском к чему-то основному, главному, тому, что и есть ты. Она просто полулежала, откинув голову на спинку кресла, и бездумно смотрела в небо, где вместе с ними скользил опрокинутый ковш Большой Медведицы. И в груди тихо-тихо напевал высокий, с легкой хрипотцой, мужской голос. Рената понимала язык, на котором он пел, понимала смысл, но произнесенное не попадало в ее разум, не запоминалось, не анализировалось. Девушка просто слушала песню, которая не убаюкивала, но и не возвращала в этот мир. Она воспринимала этот чудесный голос как данность…

Николай дремал в переднем кресле.

Вдруг, не снижая скорости, Саша оглянулся. В их джипе уцелело только боковое зеркало, да и то справа.

— Коля! Быстро назад! — скомандовал он, слегка ткнув кулаком в плечо Гроссману.

Тот подскочил и уставился на него.

— Ренату держи.

Николай торопливо перевалился к жене и лишь затем оглянулся узнать, что там случилось.

Их явно догоняли. Несколько машин, которые полосовали дорогу дальним светом фар. К лучшему, что у них в «Чероки» разворотило почти все зеркала: от неожиданной яркости нетрудно ослепнуть.

Послышались отдельные выстрелы. Поначалу Николай удивился, почему стреляющие метят не по колесам, а потом до него дошло, что на такой скорости это может привести к аварии, в которой погибнут все пассажиры джипа. Рената же преследователям нужна живой. Только это, пожалуй, до сих пор и спасало их троих. То, что Рената нужна живой…

Расстояние между машинами быстро сокращалось. Погоня велась не на тяжелых внедорожниках: джипы никогда не отличались особенно большой скоростью. Пожалуй, только «Чероки» Сокольникова был в этом плане исключением — выносливый и достаточно быстрый. Но все же и он проигрывал более скоростным автомобилям…

С потрясающей легкостью три небольших машины догнали «американца». Николай успел заметить, что это были «Форд», далеко не новый «Тускан» и «Химера» — двухместная, любительская, редкая в России… Две последние — вообще гоночные модели.

— У тебя автомат под ногами! — бросил Саша и выстрелил в «Химеру» из пистолета, с левой руки.

Тем не менее, джип слегка дернуло.

Рената присела на корточки и закрыла голову руками. Николай, с перепугу быстро разобравшийся с автоматом, дал очередь в водителя обходящего их справа «Форда». Машина преследователей кубарем покатилась в кювет. Но и из «Тускана» стали ответно стрелять, целя в его окно.

— Голову береги! — сказал Саша.

«Тускан» перестроился влево, и вдвоем с «Химерой» они стали подталкивать джип к обочине. Как ни крути, преследователи добились своего: телохранителю пришлось заметно снизить скорость. Тогда-то вместо опрокинувшегося «Форда» и появился великан-«Ландкрузер».

Николай попробовал «снять» очередью водителя джипа-«японца», но пассажир, который сидел по левую руку от шофера, чуть перегнувшись, выстрелил в Гроссмана. Пуля с отчаянным визгом метнулась у самого уха Николая. Всего какие-то миллиметры… Если бы стрелявший сидел справа, Ника уже не было бы в живых. Спасибо правостороннему движению в стране Восходящего Солнца…

…«Ландкрузер» прижался к борту «Чероки» и спихнул его в кювет. «Американец» перелетел через канаву, грохнулся на колеса и помчал по траве. «Тускан», «Химера» и прочие по-прежнему неслись по трассе, а вот «японец» прыгнул вслед за «Чероки»…

…Рената одной рукой продолжала укрывать голову, а другой отчаянно цеплялась за обшивку кресла. Ее болтало из стороны в сторону, она бесчисленное количество раз ударилась щекой, но не выдала ни звука.

Николай попробовал стрелять еще, но от бешеной тряски лишь потратил впустую патроны, и в итоге автомат безнадежно заглох.

— Котлован! — крикнул Гроссман, однако это прозвучало уже в тот момент, когда они свернули и проскочили над самым краем, только заднее колесо, забуксовав на откосе, сбило вниз кусок слежавшейся глины.

Водитель «Ландкрузера» не стал рисковать и свернул в сторону трассы…

…Перемахнув через насыпь, искореженная груда металла, которую представляет собой «Чероки», опрокидывается и, кувыркаясь, летит вниз, в черноту и пустоту котлована…

…Николай очнулся почти сразу и обнаружил у себя под мышкой странно изогнутое туловище Ренаты.

— Зашибись! — сказал Гроссман и встряхнул ее.

Рената тихо застонала. Выпутываясь из страховочного ремня, Саша оглянулся:

— Живы?

Джип стоял среди пожухлой осоки, на дне котлована, не долетев до воды всего несколько метров. Сверху за ним тянулся по склону след из ободранной земли: там они катились.

— Рената! — телохранитель рывком перевесился назад и приложил ладонь к горлу девушки.

— Жива она, жива! — прохрипел Гроссман, забыв об ушибленном затылке.

— Позаботься о ней! — Саша раскрыл дверцу и бросил возле Николая полностью заряженный «ТТ»: — Если придется стрелять — отстреливайтесь.

— А ты?

— Ждите меня вон в том перелеске. Не вернусь через пять минут — уезжайте в Краснодар.