Но ведь дело это не единого дня или месяца есть, но многого времени, произволения, подвига, труда и помощи Божией требуется к искоренению сего смертоносного корня<гордости>; а оному исторгнуту бывшу, и все ветви страстей изсохнут и отпадут… (III, 9,
ГРЕХ
Благодарение Господу, что вы начинаете видеть свет Божий. А оный еще более нам откроется, когда будем помнить наши прошедшие согрешения и видеть настоящие, о чем нынешние дни молимся с Церковью: «ей, Господи, Царю, даруй ми зрети моя согрешения» и прочее. От сего приходим в смирение, а оно-то и просвещает наши очи сердечные; но надобно и тут строго наблюдать за собою и отвергать самохвальные помыслы, что «я лучшею стала и исправилась». Эти помыслы также очень опасны; и они суть от врага наносимые; и очень тонко могут польстить самолюбию и возбудить оное (I, 396,
Когда за собой ничего не замечает, то не водится ли духом гордости? а смиренные видят грехи свои, яко песок морской (V, 145,
Когда мы прогневляем Бога нашими грехами, тогда и внешние дела наши не имеют благого успеха; вы жалуетесь на плохую торговлю; хотя это почти и всеобщая участь теперешнего времени, однако ж есть люди, кои и довольны своим положением. Все это зависит от руки Божией:
После преслушания Адамова воля наша устремляется более ко злу; самолюбие наше побеждает благую волю, и сладость страстей пленяет душу нашу (Ш, 4,
Д
ДАРОВАНИЯ
Пишешь, что сожалеешь о том, что не имеешь слез в очищение своих согрешений, — слезы есть дар Божий, который, как и все дарования духовные, рождается от смирения; но искать прежде времени высоких дарований, не предочистив и не приготовив себя к сему смиренным деланием, исполнением божественных Христовых заповедей и терпеливым несением скорбей, — не только не полезно, но паче и вредно… (П, 90,
Еще скажу вам, чтобы вы не искали высоких дарований, восхищений и утешений духовных; оные даруются по мере нашего смирения. Да и можно ли войти в Царский чертог и наслаждаться вечери Его, бывши в нечистом рубище страстей? Очистим оные покаянием и смирением и предоставим воле Божией, когда Ему угодно будет, вести нас в чертог Его, а сами будем считать себя недостойными того (I, 151,
Хотя вы и ощущаете иногда утешительные чувства и слезы, но на них не должно полагаться и не считать за велико; но паче смиряться, полагая себя недостойну быти таковых дарований. Святые отцы чем выше были жизнию, тем более себя уничижали и смиряли, а смирение еще более привлекало к ним Божию благодать и дарования (I, 72,
Ты ищешь теплой молитвы, но этого нельзя одобрить. Если случилось тебе с теплотою сердца помолиться, то ты уже и думаешь в этом составить свое спасение, а от сего можно дойти до обольщения: потому-то Господь и не допущает на оном опираться, а попущает быть смутительным мыслям и одолеваемой быть сном. Чистота молитвы, теплота оной, слезы и прочее — все это есть дарование Божие; но оное даруется смиренным, ибо они уже не могут вознестися умом, а токмо видят свою худость и, подобно мытарю, вопиют к Богу о помиловании. А дать дарование предоставь смотрению Божию: Он знает, кому и когда оное даровать. Св. Исаак… пишет… «дарование без искушения, погибель приемшим то есть»… Смиренная молитва угодна пред Богом, а та, которой мы сами даем цену, также и усердие свое оценяем и чрез сие возносимся умом, не угодна Богу. Предоставим Богу дать молитвам нашим цену, а мы должны считать все наше за ничто, но не оставлять молитвы, хотя бы оная казалась для нас и холодною; мы не знаем Промысла Божия, почему Он отьемлет от нас чувство теплоты, а попускает сухость, уныние, леность и прочее; все это к нашему предуспеянию (I. 251,