Душеполезные поучения

Послушание, назначенное ему игуменом Серидом, состояло в том, чтобы принимать и успокаивать странников, и здесь не раз выказывалось его великое терпение и усердие к служению ближним и Богу. «Когда я был в общежитии, говорит о себе преподобный Дорофей, Игумен, с советом старцев, сделал меня странноприимцем, а у меня не задолго перед тем была сильная болезнь. И так (бывало) вечером приходили странники, и я проводил вечер с ними; потом приходили еще погонщики верблюдов, и я служил им; часто и после того, как я уходил спать, опять встречалась другая надобность, и меня будили, а между тем наставал и час бдения. Едва только я засыпал, как канонарх уже будил меня; но от труда или от болезни я был в изнеможении, и сон опять овладевал мною так, что расслабленный от жара, я не помнил сам себя и отвечал ему сквозь сон: "Хорошо, господин, Бог да помянет любовь твою, и да наградит тебя; ты приказал, — я приду, господин". Потом, когда он уходил, я опять засыпал и очень скорбел, что опаздывал идти в церковь. А как канонарху нельзя было ждать меня; то я упросил двух братий, одного, чтобы он будил меня, другого, чтобы он не давал мне дремать на бдении, и поверьте мне, братия, я так почитал их, как бы через них совершалось мое спасение и питал к ним великое благоговение». Подвизаясь таким образом, преподобный Дорофей достиг высокой меры духовного возраста, и, будучи сделан начальником больницы, которую брат его устроил в монастыре преподобного Серида, служил для всех полезным примером любви к ближнему, и в то же время врачевал душевные язвы и немощи братии. Глубокое смирение его выражается и в самых тех словах, которыми он говорит о сем в 11-м поучении своем. «Когда я был в общежитии, не знаю, как братия заблуждались (касательно меня) и исповедывали мне помышления свои, и Игумен с советом старцев велел мне взять на себя эту заботу». Под его-то руководством преуспел в столь краткое время и тот простосердечный делатель послушания Досифей, описанию жизни которого посвящено несколько особых страниц сей книги. — Имея с самого поступления в монастырь наставником своим св. Иоанна пророка, преподобный Дорофей принимал от него наставления, как из уст Божиих, и считал себя счастливым, что в бытность свою в общежитии удостоился послужить ему, как сам он говорит об этом в поучении своем о Божественном страхе: «Когда я еще был в монастыре Аввы Серида, случилось, что служитель старца Аввы Иоанна, ученика Аввы Варсануфия, впал в болезнь, и Авва повелел мне служить старцу. А я и двери келлии его лобызал извне (с таким же чувством), с каким иной поклоняется честному кресту, тем более (был я рад) служить ему». Подражая во всем примеру святых подвижников и исполняя делом благодатные наставления отцев своих: Великого Варсануфия, Иоанна и игумена Серида, преподобный Дорофей был, несомненно, и наследником их духовных дарований. Ибо Промысл Божий не оставил его под спудом неизвестности, но поставил на свещнике настоятельства; тогда как он желал уединения и безмолвия, что видно из его Вопросов старцам.

По кончине Аввы Серида, и св. Иоанна пророка, когда общий наставник их Великий Варсануфий совершенно заключился в своей келлии, преподобный Дорофей удалился из общежития Аввы Серида, и был настоятелем. Вероятно, к этому времени относятся поучения (в числе 21) и несколько посланий преподобного, хотя свет учения его распространялся не только в обителях иноческих, но и в мире: ибо многие, привлекаемые славою его подвигов и добродетелей, прибегали к нему за советами и наставлениями, о чем свидетельствует неизвестный писатель послания, служащего предисловием к его поучениям (который, как можно судить по содержанию сего послания, знал лично преподобного Дорофея, и вероятно, был учеником его). Он говорит, что преподобный, сообразно с дарованием (данным ему от Бога), исполнял святое и мироносное служение равным образом в отношении к богатым и нищим, мудрым и невеждам, женам и мужам, старцам и юным, скорбящим и радующимся, чужим и своим, мирским и монахам, властям и подвластным, рабам и свободным: он всем постоянно был все и приобрел очень многих.