Душевная травма

Статью, написанную Пичужниковым от имени редакции, Сократ опубликовал в очередном номере журнала, умолив типографию задержать его выпуск на десять дней.

Это был шедевр бездоказательной и злобной демагогии.

Сократ торжествовал, но очень недолго. Через два дня в газете безо всяких комментариев было опубликовано письмо… Серафима Культягина! Автор «Больших температур» признавал критику своего романа правильной, благодарил Волченкова за «доброжелательный и конструктивный» разбор его произведения и обещал при подготовке романа к изданию отдельной книгой устранить «замеченные недостатки».

Оказалось, что Серафим Культягин отдыхал где-то на Черном море и там друзья, — уж не знаю, мнимые или настоящие, — дали ему прочитать газету со статьей Волченкова. Серафим два дня не появлялся после этого на пляже — переживал, обвязав голову полотенцем. А пережив, сел и написал в газету свое признание.

Этим самым он, конечно, сильно подвел Сократа, не предупредив его, что послал в газету письмо, но ведь и Сократ позвал к себе Пичужникова, не получив на это согласия Культягина!.. В общем они оказались квиты.

После того как Сократ подорвался на собственной мине, ему пришлось быстро покинуть свой корабль.

Он не стал, однако, Робинзоном на необитаемом острове, а устроился настоятелем в какую-то тихую окололитературную обитель.

Я тоже недолго оставался еще на этой литературной палубе и вскоре ушел на заслуженный отдых.

ГЕНИАЛЬНЫЙ ЛЕНТЯЙ

У кого-то из старых писателей (у кого именно, я вспомнить не могу) я вычитал такой афоризм:

«Человек рожден быть гениальным лентяем».

Афоризм этот мне очень понравился. В самом деле, разве это не заманчиво — стать гениальным лентяем?! Всю жизнь ничего не делать, не ходить по редакциям и издательствам, не звонить самому по телефону и не отвечать на деловые звонки, не заседать в разных там комиссиях, а жить себе, позевывая и поплевывая, да изредка ронять гениальные афоризмы — для потомства!

Обронил гениальный афоризм — глядишь, благодарные современники уже спешат к тебе со знаменитым блюдечком с золотой каемочкой, тащат соответствующее твоему гению вознаграждение. Какая прелесть!

В один прекрасный, но будний день я решил попробовать стать гениальным лентяем. Отбросил все свои дела, пошел с утра на бульвар, сел на скамейку. Сижу слушаю вкрадчиво-непристойное воркование аморальных столичных голубей, настраиваюсь на волну ленивой истомы. Кто-то, думаю, обязательно сядет рядом со мной на скамейку, я затею с ним (или с ней) разговор. О чем? О том о сем — о жизни. И незаметно для себя оброню в процессе разговора гениальный афоризм.

Важно ведь лишь начать ронять, остальное уже, как говорится, дело техники. Сижу. Мимо меня бегут и бегут прохожие. Все они очень разные, но тем не менее чем-то похожи один на другого. Чем? У них у всех (или почти у всех) лица выражают крайнюю деловую озабоченность. И потом — этот бешеный ритм движения! Они все не идут и не бегут, а мчатся. Бабушки и мамы с детскими колясками и те катят свои агрегаты вприпрыжку, вскачь. Мне даже показалось, что младенцы понукают бабушек и мам ревом и криками, чтобы их колясочки катились еще быстрее!

Но вот на дорожке появляется медленно, вразвалку идущий молодой человек в клетчатой рубашке и голубых джинсах. Идет и на ходу читает книжку.

Сел ко мне на скамейку, продолжает читать.

Я говорю:

— Извините, у меня к вам есть одно предложение.

Он опускает книжку на колени, удивленно смотрит на меня.

— Такое дивное утро! — бойко продолжаю я. — Бросьте читать, успеете начитаться. Давайте лучше поболтаем. Это так приятно — поболтать с незнакомым человеком на бульваре.

Он настораживается:

— О чем… поболтаем?

— Ни о чем! И обо всем. Помните, у Маяковского: «Будто бы вода — давайте мчать, болтая…»

Теперь он смотрит на меня с опаской, в лучшем случае как на сумасшедшего. Потом говорит сухо:

— Мне некогда болтать, у меня завтра экзамен. Извините!

Сказал, поднялся, пройдя немного по дорожке, сел на свободную скамейку и демонстративно снова уткнулся в книгу.

На мою скамейку вдруг плюхается пробегавшая мимо молодая хорошенькая брюнетка в брючном костюме. Тонкие бровки сдвинуты, сумка через плечо — вся комок целеустремленной энергии. Законченный тип современной деловой женщины. Сидит и поглядывает на ручные часики.

На дорожке появляется другая молодая женщина-блондинка, тоже хорошенькая, тоже в брючном костюме, тоже целеустремленная и тоже с сумкой через плечо.