Душевные болезни: православный взгляд.

Рассмотрим этот вид депрессии на примере болезни Н. В. Гоголя. «Его болезнь в то время не была правильно распознана, врачи ее неправильно лечили, духовный его руководитель неверно оценивал состояние больного, хотя он за 12 лет перенес 9 аффективных (болезненное эмоциональное состояние) приступов болезни, которые усложнялись от приступа к приступу, принимали нетипичную форму благодаря включению бредовых симптомов. И больной умер от тяжелого истощения с нарушением обмена веществ, бредом самоуничижения, а на высоте приступа с упорным отказом от пищи, полной двигательной и мыслительной заторможенностью и мутизмом (10 дней не говорил ни слова).

Сожжение 2-го тома «Мертвых душ» было также совершено во время приступа депрессии с болезненным сознанием своей виновности и греховности своего творчества…

Болезнь Гоголя (для нашей задачи не имеющая существенного значения) до сих пор остается предметом дискуссии.

Первый приступ болезни Гоголь переносит в 1840 г. в Риме. Он сознает, что находится в необычайном болезненном состоянии и пишет в письмах о тяжести в груди, давлении дотоле не испытанном, об остановившемся пищеварении (что типично для депрессии), о болезненной тоске. Он пишет: «Солнце, небо – все мне неприятно. Моя бедная душа: ей здесь нет приюта. Я теперь гожусь больше для монастыря, чем для жизни светской». Противоположные состояния: 5/III 1841 г. в письме к Аксакову: «Да, друг мой, я глубоко счастлив, я слышу и знаю дивные минуты, создание чудное творится и совершается в душе моей». 13/III: «Труд мой велик, мой подвиг – спасителен». Данилевскому 7/VII: «О, верь словам моим. Властью высшею облечено отныне мое слово». Языкову 23/X: «У меня на душе хорошо и свежо». Аксаков потом пишет об этих периодах: «Гоголь в эти периоды впадал в противный тон самоуверенного наставника».

Гоголь сам знал эти периоды возбуждения, наступавшие на выходе из депрессии на несколько недель, когда он не вполне владел своими чувствами и волей. В частности о «Переписке с друзьями» он писал о. Матфею и Иванову, что он написал и выпустил эту книгу «слишком скоро после своего болезненного состояния, когда ни нервы, ни голова не пришли еще в нормальный порядок». В 1842 г. – новый приступ депрессии, и он пишет: «Мной овладела моя обыкновенная (уже обыкновенная) периодическая болезнь, во время которой я остаюсь почти в неподвижном состоянии в комнате иногда в продолжение 2-3 недель. Голова моя одеревенела. Разорваны последние узы, связывающие меня со светом. Нет выше звания монаха». (Письмо Прокоповичу). Снова в 1846 г.: состояние настолько тяжелое, что повеситься или утопиться кажется ему единственным выходом, как бы похожим на лекарство. «Молитесь, друг мой, да не оставит меня Бог в минуты невыносимой скорби и уныния» (письмо Языкову).

В 1848 г. перед поездкой в Палестину письма еще отражают сопротивление и борьбу с наступающими приступами болезни. Он рассылает близким и друзьям составленную им молитву с просьбой вспоминать его и молиться о нем по этой записочке сверх того, что находится в обоих молебнах. «Душу же его исполни благодатных мыслей во все время дороги его. Удали от него духа колебания, духа помыслов мятежных и волнуемых, духа суеверия, пустых примет и малодушных предчувствий, ничтожного духа робости и боязни». (Письмо Шереметьевой 22/I из Неаполя.)

Приступы учащаются и становятся тяжелее: 1849 г. – Жуковскому: «Что это со мной? Старость или временное оцепенение сил? Или в самом деле 42 года для меня старость? От чего, зачем на меня нашло такое оцепенение – этого я не могу понять. Если бы Вы знали, какие со мной странные происходят перевороты, как сильно все растерзано внутри меня. Боже, сколько я пережил (биограф Шенрок читает – пережог?), сколько перестрадал».

Последний приступ болезни (XII 1851 – II 1852), в котором Гоголь погиб, протекал злокачественно.

Известно, что 2 суток он провел пред иконами на коленях без пищи и питья. Слуга обращается к друзьям, т. к. опасается за его жизнь. 11-12 февраля он сжигает все рукописи 2-го тома «Мертвых душ». С этой ночи он 10 дней лежит в напряженной позе в постели, ни с кем не говорит до самой смерти.

Итак, даже при отсутствии истории болезни и компетентного врачебного описания из этих потрясающих по наблюдательности и художественной точности самоописаний ясно следующее:

1. Гоголь страдал аффективно-бредовым психозом с приступообразным циркулярным течением.

2. Гоголь знал о своей ставшей обыкновенной периодической болезни и боролся с ней с помощью друзей и духовника о. Матфея.

3. Описание этой болезни в психиатрической литературе не было известным и впервые появилось через два года после смерти Гоголя (в 1854 г.). Поведение врачей и духовника в отношении патологических состояний Гоголя было ошибочным.