Душевный лекарь. О семейной жизни

Если ты хочешь угодить мужу, то должна украшать и наряжать душу, а не тело. Не столько золотые украшения делают тебя любезною и приятною для мужа, сколько умеренность, внимание к нему и готовность даже умереть за него. Это более всего побеждает мужей, а те украшения колют им глаза, так как наносят ущерб казнохранилищу их, причиняя им многие издержки и заботы… Знай и будь уверена, что хотя бы ты была красивейшею из всех жен, не можешь нравиться тому, чью душу огорчаешь; для сего потребно веселое и спокойное состояние духа… Все сии украшения и уборы имеют некоторую приятность в первые дни брака, но впоследствии время уменьшает их цену. Ибо если на небо, столь прекрасное, и на солнце, столь светозарное, по привычке мы не всегда смотрим с равным удивлением, то будем ли удивляться телу, украшенному искусством? Говорю сие для того, чтобы вы возлюбили красоту неувядяющую, которою украшаться заповедует Апостол Павел, то есть не златом или жемчугом, или ризами многоценными, но «еже подобает женам, обещавающимся благочестию, делы благими».

Если хочешь нравиться мужу, украшай душу целомудрием, благочестием, попечением о доме.

Ты хочешь казаться красивою? И я желаю этого, но только тою красотою, которой желает Царь небесный. Кого ты желаешь иметь любящим тебя – Бога или людей? Если ты будешь прекрасна этою красотой, то Бог возжелает доброты твоея (Пс. 44, 12); а если – тою без этой, то Он отвратится от тебя, а любящими тебя будут развратные люди…

Ты хочешь нравиться посторонним людям и приобретать от них похвалу? Нет, целомудренная жена не может иметь такого желания. Да и никто степенный и скромный не похвалит ее за то, разве одни невоздержанные и сластолюбивые; да и эти не скажут о ней доброго, а еще осудят ее за то, что сама дает повод устремлять на нее нечистые взоры. Но жену воздержанную и те, и другие, и все похвалят, так как смотря на нее, не только не чувствуют никакого вреда, но еще заимствуют от нее урок добродетели.

Вот замечательные украшения души: целомудрие, скромность, благочестие, кротость. В них – красота души, а чрез душу и тела, красота, которая и более пленяет, и никогда не прекращается… Телесную же красоту и время продолжительное разрушает, и болезнь истребляет, и многое другое. Кроме того, телесная красота возбуждает зависть и возжигает ревность, а эта чиста от такой болезни и свободна от всякого тщеславия.

Святитель Иоанн Златоуст († 407).

Как удержаться от блудных помыслов?

Не смотри на красоту человека и не сиди среди женщин: ибо как из одежд выходит моль, так от женщины – лукавство женское.

(Сир. 42, 12–13).

Хотя сладострастие и приятно для плоти нашей и приятность сладострастия разливается по всему телу – так, что нет в душе ни малейшего желания помолиться Господу об отъятии этого греха, но надо возбудить это желание, надо произвести в себе покаянные чувства.

Св. праведный Иоанн Кронштадтский (1829–1908).

Как оруженосец царя предстоит ему всегда готовым, так душе должно быть всегда готовой против беса блудного.

Преподобный Пимен Великий († 450).

Часто говорят о том, что половая потребность действует в человеке с такой неодолимой силой, что он не в силах ей противостоять. Ложь! Тут дело не в «потребности», а в испорченности и сластолюбии, когда человек без удержу грязнит себя в мыслях и желаниях. Конечно, у такого человека естественная половая склонность взвинчивается до непомерной степени и неминуемо доводит его до греха. Но христианин, богобоязненный и строгий к себе, никогда не позволит, не допустит того, чтобы дурные желания и помыслы овладели его умом и сердцем. А для этого он, призвав Божию помощь в молитве и крестном знамении, борется с такими помыслами сразу же при их появлении, усилием воли переводя сознание и мысль или к молитве, или же хотя бы какой-либо другой, не оскверняющей теме. Распаляться нечистым воображением – значит развращать себя и губить себя…

Митрополит Филарет (Вознесенский) (1903–1985).

Помысл любодеяния хрупок, подобно папирусу. Когда он будет вложен в нас, но мы, не согласившись с ним, отвергнем его, то он удобно сокрушается. Если же, когда он посеется в нас, будем наслаждаться им, беседуя с ним, то он делается как бы железным, и тогда уже трудно прогнать его.

Неизвестный старец, из «Отечника».

Все истаевающие от желания удовольствий неприличных пусть рассуждают о кратковременнности наслаждения и о продолжительности наказания.

Преподобный Нил Синайский (IV–V вв.).