Душевный разговор. О смысле жизни, семейных секретах и утюге, который оказался вечным двигателем

Странные личности часто приезжали к этому человеку и гостили неделями. Они жгли костры, рисовали по всему участку непонятные символы и шарахались по округе день и ночь, стуча в калитки и настаивая, чтобы соседи не стеснялись, выходили из своих укрытий попробовать бесплатно новые сорта огородных культур.

Ведь, как известно, нет ничего лучше, чем открытость и социальный контакт.

Охота за сервисом

Яков бо́льшую часть сознательной жизни провел в лесу – прямо как Маугли, только по другую сторону баррикад.

Родители-дипломаты постоянно работали за границей, дома бывали редко, и воспитанием мальчика занимались дед с бабкой. Дед был охотником в пятом поколении, а бабка, бывшая партизанка, – заядлым грибником.

Детство у Якова было сложным. Пока всех остальных детей насильно заставляли идти домой есть суп, Яков сначала этот суп должен был выследить, а затем победить в неравном бою и приготовить на разведенном одной-единственной спичкой костре.

Вместо домашних животных у парня были клещи, вместо друзей – гадюки. Яков каждому из них давал имя и фамилию.

Стрелять парень начал, как только смог удержать ружье в руках, и с тех пор всегда носил его с собой. Дед научил Якова, как при отсутствии патронов выходить против кабана с одним ножом, а бабка – как месяцами держаться на чернике и желудях. От этих уроков Яков быстро стал крупным, на всю голову бесстрашным и видел лучше, чем снайпер через оптику.

Когда парню становилось скучно, он ходил к медведям воровать малину или пугал волков, выпрыгивая на них из кустов. Он рос суровым, скупым на слова и романтику мужчиной, который любым самым красивым розам предпочитал практичные широкие лопухи. Лес был для него вторым домом: Яков знал его как свои три с половиной пальца.

Звери боялись опытного охотника и уважали, иногда сами прыгали в ловушку – из чувства глубокого почтения.

Жизнь была понятна и предсказуема, как еловая шишка, пока однажды лес не обнесли трехметровым забором с колючей проволокой и не объявили частной территорией, которую незаслуженно обозвали экопарком. Всех, кто представлял опасность и не мог за это заплатить, выгнали. Волки и медведи молча ушли на поиски бесплатных лесов, а Яков решил, что это судьба и нужно хотя бы попробовать пожить в городе.

– У меня работы нет, но мой дядька – повар одного крутого ресторана в центре города, им как раз официанты требуются. Пойдешь? – предложил Якову одноклассник, что работал в их родном селе при больнице.

– Пойду, – безразлично ответил Яков, который в жизни никем и никогда официально не работал. – Надо попробовать.

– Отлично, не переживай, договорюсь, ты только найди костюм поприличней и это… Сбрей бороду – хотя бы сантиметров на сорок, – предложил одноклассник и начал набирать номер.

* * *

– Наша главная задача – угодить клиенту, – наставлял Якова управляющий ресторана по имени Владислав. – Ты должен исполнять все пожелания и прихоти наших гостей, ведь довольный гость – хороший отзыв, а хороший отзыв – новые клиенты.

На этом «стажировка» закончилась.

– Сегодня у тебя будет всего один столик. Если не облажаешься – возьмем в штат, все ясно? – с серьезным видом спросил управляющий и как-то недобро улыбнулся краешком рта.

Яков молча кивнул и принялся изучать меню.

– Не, ну вы видали! – хмыкнул Владислав, подойдя к кучкующимся у рисоварок работникам общепита. – Реально только из кустов вылез – и сразу в ресторан.

– Да уж, цирк уродов наяву, – как обычно, поддержал его подхалим Зябликов – маленький злобный официантишка с противными рачьими глазками. – Я думал, что Толик-фокусник будет последним фриком в этих стенах. Помните, как он распиливал ту блондиночку-хостес посреди зала?

Все вокруг довольно загоготали.

– Слушай, Влад, а что за столик этот крендель сегодня обслуживает? – спросил коллега Зябликова – парень, который работал в ресторане уже три года и чьего имени до сих пор никто не мог запомнить.

– Брат директора с очередной любовницей пришел. Сами знаете, как этот мажор себя перед своими бабами ведет. Вот его и будет обслуживать.

– Ну ты даешь! Вот это шоу намечается! – заблестели глаза у всех присутствующих. – Хоть на видео снимай! Хорошая идея! Вон, уже пошел. Сейчас начнется! Кстати, а что у него в руках?

– Стой! – закричал Владислав, увидев Якова, идущего в зал с ружьем в руках.

* * *

– Официант! Официант! – горланил во всю глотку пожилой, крупный, как садовая бочка, и такой же мокрый брат хозяина ресторана Степан Рудольфович, что сидел в компании молодой студентки педфака. – Где этот чертов гарсон? Я его за…

– Что желаете? – вежливо спросил у него на ухо Яков, который по привычке незаметно подкрался к «кабану» со спины.

– Мать, еть, меть… – забыл с перепугу слова клиент.

– У нас такого нет в меню, – ответил Яков и на всякий случай перепроверил.

Успокоившись и выбрав блюда, Степан Рудольфович на всякий случай заказал две бутылки коньяка и коктейль, чтобы предупредить чуть не состоявшийся инфаркт.

– Что заказал клиент? – обратился Владислав к Якову, уверенно марширующему в сторону кухни.

– Жареную утку.