Как только начался ритуал, юноша разжёг маленький костёр меж ним и холодным телом. Он заговорил что-то неясное, непонятное, поднимая вверх над огнем птичьи кости. Юноша закрыл глаза, неумело погружаясь в процесс. Ему было страшно… Чистота и наивность души заставляли его дрожать всем телом, но именно они и двигали его на этот шаг. Он любил эту девушку. Пусть и значительно больше, чем она его… Но он любил. И этому чувству не могла помешать даже смерть. Если ее нет в этом мире, то он должен найти ее в другом. Решимость гнала страх, как хищник запуганное животное, всё дальше и дальше.
Как только пастух вознёс чашу над головой, раздался страшный рёв. Что-то сгорбленное вышло из тьмы, освещенное вынырнувшей из-за туч луной. В каких-то лохмотьях, с седыми волосами, изуродованным лицом – это существо даже не пыталось походить на человека. Опираясь на трость, оно заревело снова и какой-то невидимой силой затушило ритуальный очаг. От страха юноша подался назад и выронил кубок.
– Как посмел ты нарушить покой моей внучки?! Она… моя! – не голос, а скрежет. Пастух знал, кто перед ним, но отчаянные светлые чувства не позволяли отступить.
– Я хочу быть с ней даже после смерти! Я имею право провести этот ритуал!
В ответ ведьма лишь раскатисто рассмеялась, до скрежета костей неестественно выгнулась назад.
– Щенок… Её тело принадлежит земле и мне! Ты никогда не будешь с ней, – зло в скрипучем голосе пробирало до самых костей. На вид дряхлая старуха вызывала неподдельный ужас, от которого волосы на теле становились дыбом. – Будь проклят!
Буйство природы усилилось, словно реагируя на её слова, и предвещало что-то зловещее. Страх был оправдан. Ведунья, рассвирепевшая ещё до этой ночи из-за смерти внучки, раскинула в стороны руки, начав громко произносить одно из сильнейших заклятий. Само зло сейчас вторило её словам. Демонический вихрь поднялся по поляне, саван тут же закрыл мёртвое лицо, а юноша в агонии заметался по земле. Боль пронзала каждую клеточку его тела, ломала кости, жгла изнутри. Весь мир исчез для него, и лишь отчётливые, громкие слова колдуньи вбивались в голову и выжигались на груди…
– Ты не найдёшь ни смерти, ни покоя; все, к чему ты прикоснёшься, будет мертво, и жизнь превратится для тебя в реки горя и безумия…
***
Стинхол. Наши дни.
– Поверить не могу, что её убили… Мы же… Мы же только на прошлой неделе… – шатенка снова повалилась лбом на руки и зашлась рыданиями. – Как такое может быть?!