Душитель

За воскресным столом семья чувствовала себя особенно опустошенной. На работе было нетрудно позабыть о том, как они измучились. Но не сейчас. Джо снова работал сверхурочно, количество обедающих сократилось вдвое, и расстояние между стульями было слишком большим. Чересчур много свободного пространства за столом. Кэт, Рики и Маргарет как будто уменьшились в отсутствие своих словоохотливых спутников. Они не привыкли поддерживать разговор. В течение многих лет они отбивали атаки, предпочитая отвечать, острить, обмениваться острыми репликами — а потом замолкать. За этим столом никогда не произносили длинных речей. Здесь разговаривали слишком быстро, перебивая друг друга, кричали, ругались, дразнились, болтали. Коротко, громко и язвительно — таков был стиль Дэйли. Теперь же остался лишь один обеденный забияка, Брэндан Конрой, но сегодня вечером его реплики звучали неуместно. Майкл и Рики обменивались сердитыми гримасами — этот жирный клоун рядом с матерью приводил их в ярость, — и вскоре Конрой замолчал. Даже Кэт, невозмутимая, как слон, погрузилась в собственные мысли.

Они сидели за столом двадцать минут. Казалось — час.

После ужина Майкл растянулся на кушетке и уставился в телевизор.

Родственники один за другим расходились. Кэт помогла убрать со стола и перед уходом поцеловала Майкла в лоб. Малыш Джо послушно помахал рукой: «До свидания, дядя Майкл». Рики сначала сидел в кресле, потом быстро встал и тоже отправился домой. По пути к двери он похлопал брата по плечу:

— До встречи, Майк.

Маргарет отправилась наверх почитать и заснула.

В результате Майкл остался в гостиной наедине с Брэнданом Конроем, к их обоюдному неудовольствию. Майкл ушел бы, но из упрямства решил утвердить свои права на территорию. Здесь по-прежнему был его дом — дом братьев Дэйли, — хотя вскоре Брэндану предстояло их сменить. Эта розовая туша уляжется в постель Джо-старшего, точно так же, как она уже утвердилась в отцовском кресле за обеденным столом и в гостиной. Но пока что, покуда Майкл лежал на кушетке, он держал Конроя на расстоянии. Он мог бы, как ребенок, заявить, что никуда отсюда не уйдет, и Конрой ничего не сумел бы сказать или сделать, чтобы выдворить его отсюда. Может, он будет дурачить Брэндана до тех пор, пока тот не отправится домой, вместо того чтобы подняться наверх и лечь рядом с Маргарет.

Если Конрой и был этим обеспокоен, то не подавал виду. Он смотрел телевизор, надев очки в черной оправе, неловко сидевшие у него на носу, точно маска. Когда он с большим усилием сбросил обувь, Майкл произнес:

— Чувствуйте себя как дома, Конрой.

В девять Майкл настоял на том, чтобы посмотреть «Шоу Джуди Гарланд» вместо «Бонанцы». [7]

— Но «Бонанца» цветная.

— Знаю. — Майкл бы и сам предпочел «Бонанцу», но ничего не мог поделать.

— А ты зараза, сынок.

Майкл промолчал. Он лежал плашмя, положив голову на подлокотник кушетки, и прекрасно понимал, как выглядит со стороны эта фривольная поза. Байрон в Дорчестере. К черту. Майкл будет лежать, как ему вздумается. Это его кушетка. Он назло пролежит здесь всю ночь. Нет ничего приятнее маленьких шпилек.

— И долго это будет продолжаться?

— Что, Брэндан?

— Твоя хандра.

— Я бы назвал это печалью.

— Печалью? И долго ты еще будешь ей предаваться?

— Эми умерла совсем недавно. Куда вы торопитесь?

— Да брось! Ты начал хандрить задолго до того, парень.

— Правда? Наверное, утратил счет времени.

— Ты грустишь по отцу.

— Наверняка он бы на моем месте делал то же самое.

— Не так долго. Знаешь, иногда наступает время, Майкл… Нельзя скорбеть вечно. Жизнь — для живых.

— Хм. Да вы открываете мне новые грани. Я бы сказал, что время — для живых. Но у папы больше не осталось времени. Как и жизни. Его, так сказать, выселили из этого здания, беднягу.

— Я пытаюсь говорить серьезно, как мужчина с мужчиной, а ты шутишь. Не понимаю тебя, Майкл.

— Неудивительно. Разве в семьях не всегда так? Отцы и сыновья…

— Ты винишь меня в смерти отца?

— А должен?

— Нет, конечно.

— Тогда почему вы спрашиваете?

— Потому что я страшно тебя раздражаю и никакие могу понять, в чем, черт возьми, причина.

— Просто мы разные, Брэндан. Как слои в ирландском салате. И не берите в голову.

— Я и не беру в голову. Совершенно не беру.

— Не похоже.

— Это меня ничуть не волнует.

— Ладно, Брэндан, давайте помолчим и посмотрим Джуди Гарланд.

— К черту Джуди Гарланд.

Майкл иронически закатил глаза.

— Если хочешь что-то мне сказать — так скажи. Хватит шуток и ехидных словечек, вы с Рики ведете себя как дети. Будь мужчиной, ради Бога.

— Я пытаюсь. Ради Бога.

— Господи, как добиться от тебя прямого ответа? Ты думаешь, твой отец погиб по моей вине?

Майкл пожал плечами.

— Ответь, Майкл, да или нет? Ты думаешь, что твой отец погиб из-за меня?

— Да.

— Да?

— Ответ утвердительный. Так точно. Вот именно. Ага.

— Но как?

— Не знаю.

— Он не знает… А ты нахал, сынок, вот что. Нравятся мне эти кабинетные детективы. А что, по-твоему, я должен был сделать?

— Бежать быстрее.

— Быстрее?

— Да, быстрее.