Душитель

— Бред какой-то. То есть в Бостоне на свободе бродит злой бог, который развлекается тем, что убивает старух?

Скотт повернул голову.

— Мотивы Ньярлатотепа вне нашего понимания. Это многоликое существо. Каждое из его воплощений мыслит и действует по-разному. Но могу заверить вас, что ни одно из них не желает добра человечеству. Если он убивает женщин, значит, на то есть причина.

— И что теперь?

— Боюсь, это может означать только одно. И, судя по тому, как ведут себя Голос и его приспешники, они тоже так считают. Ньярлатотеп намерен призвать Азатота. Бомбу «А».

— Я не понимаю, о чём вы.

— Азатот — верховный бог из Иных богов. Возможно, это самое могущественное существо во Вселенной. Если его призвать, Бостон и его окрестности за считанные минуты превратятся в огромный кратер.

— И есть люди, готовые пойти на это?

Джордж всё ещё не был уверен, что понимает, что происходит.

— Вы даже не представляете, как их много. Нам нужно выяснить, что у них есть. Если мы узнаем, какое воплощение Ньярлатотепа оказалось на свободе, у нас появится шанс остановить его, пока не стало слишком поздно.

Джордж перевёл взгляд в окно. Машина набирала скорость. Уличные фонари отражались от переднего стекла. Он понятия не имел, что в этот момент рядом с ними по крышам домов мчится чёрное, неповоротливое чудовище с огромным красным щупальцем вместо лица.

Машина остановилась на луже возле нескольких шатких построек, которые ранее, ещё до войны, использовались в качестве складов, а ещё раньше там была таможня. С началом войны в этих белёных стенах организовали один из десятков вербовочных пунктов, разбросанных по всему Массачусетсу. Теперь же на столбе, на верхушке которого когда-то развевалось полотно со звёздами и полосами, не было ничего, кроме ржавчины и сырости. Трёхэтажное здание, окна которого были зарешечены и заколочены изнутри, спереди окружала невысокая стена, над которой возвышался забор времён Великой депрессии. Джордж почувствовал тревожную пустоту в животе, вспомнив эпоху Рузвельта и то, как изменился мир, когда Чарльз Декстер Уорд стал президентом Соединённых Штатов, в том числе затопленных штатов Северной Америки.

Скотт предложил обойти здание, прежде чем пытаться зайти внутрь, и Джордж на удивление согласился с ним. Как вдруг в свете фонарей, висящих на фасаде здания напротив, он увидел свою тень. Он не знал, было ли это вызвано истощением, пульсирующей раной в голове или знанием того, что некое сверхъестественное существо насилует женщин и стремится уничтожить весь Бостон, но с каждой минутой ему становилось всё хуже. Он осторожно прислонился к кирпичной стене. Подоконник окна первого этажа был на дюйм выше его головы. Скотт шёл по улице, двигаясь своей характерной раскачивающейся походкой и размахивая руками как обезьяна.

Джордж задался вопросом, почему фигура показалась ему такой знакомой. Он опустил глаза к асфальту и надавил пальцами на веки. Улица была полна луж. Когда он вновь поднял взгляд, перед глазами заплясало множество цветных крапинок, постепенно рассеиваясь. На долю секунды улицу накрыла тень, словно свет фонаря перекрыл огромный мотылёк. Над головой раздался глухой хруст. Джордж сделал несколько шагов к краю тротуара и посмотрел на крышу. Он не увидел ничего, кроме волнистого покрытия, выступающего с торца здания, и темноты.

— Хэмптон! — окликнул его Скотт с другого конца улицы и жестом позвал за собой, прежде чем свернуть за угол.

В задней части здания была дверь, к которой вели три ступеньки. Дверь представляла собой ржавый металлический лист с зияющей дырой на месте замка. Джордж кивнул напарнику и достал пистолет, тяжесть которого дарила приятное ощущение безопасности.

Скотт осторожно толкнул дверь и посветил фонариком в пустой коридор. Когда специальный агент вошёл внутрь, Джордж последовал его примеру, слегка сгорбившись и держа пистолет обеими руками. Джордж сразу заметил запах гниения, перебивший солоноватый запах Скотта. Джордж уже не раз сталкивался с этим запахом. Это была вонь смерти и гниющих тел.

Скотт оглянулся через правое плечо и кивком головы указал на лестницу, ведущую на второй этаж. Поручни прогнили, а в некоторых местах попросту отсутствовали, как будто их кто-то оторвал. Джордж легко представил себе сцену, как бомжи используют их в качестве топлива для костра в какую-нибудь особенно холодную ночь. Ступени скрипели, грозя развалиться вместе с лестницей, но кроме звуков, издаваемых самими Джорджем и Скоттом, их шагов и дыхания, ничего не было слышно. Вообще ничего. Однако по мере того как они поднимались, в воздухе всё сильнее ощущался запах разложения. Джордж был уверен, что то, с чем им предстоит столкнуться, не понравится его желудку, и если бы не тот факт, что он был совершенно пуст, его бы уже стошнило.

На втором этаже находился большой зал. В дальнем конце стояли разломанные останки огромного стола и изъеденный молью портрет президента Трумэна, слегка наклонённый в сторону. Джорджу показалось, что Трумэн осуждающе взирает на них.