Душитель

Между тем порошковое облако продолжало снижаться, и вскоре Джордж увидел красноватый след, едва доступный восприятию, кружащийся в воздухе. Это выглядело так, будто само пространство получило царапину. Та плавающая эфирная рана была не больше пятнадцати сантиметров в длину и очень тонкой. От нее отходили еще две такие. Одна была направлена внутрь дома и заканчивалась в паре сантиметров от лица Джорджа, вторая выходила на улицу. Его пульс участился. Образ исчез.

— Что ты видел? — спросил Скотт.

— Красноватое пятно, похожее на порез, здесь. — Он чувствовал себя немного глупо, указывая на пустое место в воздухе. — У него было два ответвления, одно шло в дом, другое — на улицу.

Скотт кивнул, как будто его определенные соображения подтвердились.

— Что это вообще было?

— Порошок Ибн-Хази помогает увидеть невидимое. Есть вещи, которые оставляют следы. Но след довольно слабый, прошло много времени.

— И что нам это даёт?

— Пока ничего. Но кто бы тут ни был, это явно не обычное существо.

— В смысле не одно из этих обычных существ, что оставляют следы слизи, которая потом превращается в червей?

Скотт выпрямился и фыркнул.

Похоже, его позабавили слова Джорджа.

Чтобы досадить Джорджу, Скотт большую часть утра посвятил всяким странным занятиям в доме жертвы. Самым нормальным из этого было раздувание того самого порошка.

Джордж пошел пить кофе, закурив четвертую сигару за утро. Было понятно, что его нахождение в доме не приносило абсолютно никакой пользы, да и к тому же, чем дальше Джордж находился от Скотта, тем довольнее он был. В тот момент, когда Скотт вышел из дома, Джордж находился в полицейской машине, все окна он открыл настежь, чтобы хоть запах рыбы выветрился хоть чуть-чуть.

Скотт сел в автомобиль.

— Поехали в морг, я хочу осмотреть тело миссис Салливан.

Джордж фыркнул. Теперь он стал чертовым шофером. Он хотел было поинтересоваться, нашел ли Скотт что-либо, но у него не было ни малейшего желания завязывать беседу.

Тело миссис Салливан нисколько не улучшилось со вчера. Лицо ее всё также было почерневшее и в морщинах, по всей коже опухоли. Джорджу представился совершенно не к месту образ пирога, поднимающегося в духовке. И это всё, что остается от нас после смерти? Перспектива не из приятных. Он улыбнулся своим мыслям о том, что всё лучшее мы оставляем здесь, в мире живых, когда умираем. Быть может, эта вонь, эта трупная синева и разбухшие следы — это и есть то, чем на самом деле мы являемся, а всё остальное — лишь декорации.

Скотт, в свою очередь, с большой тщательностью и, возможно, с большим знанием дела исследовал труп. Джордж не ставил под сомнение его знания в области человеческой анатомии. Он знает о людях не меньше, чем орнитолог о птицах.

— Вы обнаружили остатки спермы в теле жертвы?

— Мы ничего не обнаружили. — Судебный медик ничтожного вида держал заключение по трупу перед собой, по нему было видно, что его смущало присутствие Скотта. — Труп очень плохо сохранился.

— Другие жертвы были изнасилованы, — подтвердил Джордж, но следы спермы не были обнаружены ни в одной из них. Единственное, что удивляло в этот раз, это то, что в доме был полный порядок и вроде ничего не украдено.

К большому удивлению Джорджа, Скотт ввел свои пальцы в промежность миссис Салливан. Джордж немедленно схватил того за плечо и крутанул по кругу. Он попытался прочитать невыразительный взгляд рыбьих глаз. Скотт выпрямился во весь свой рост.

— Какого черта вы делаете? — брызжа слюной, спросил Джордж.

— Обследую труп, — холодно ответил Скотт. — А вот что делаете вы?

Джордж смотрел на него с широко распахнутыми глазами, губы его были изогнуты в отвращении. Не зная, что ответить, он ослабил хватку, опустил плечи и отпустил Скотта, который не дрогнул и мускулом. Джордж вышел, хлопнув дверью.

Агент ФБР вышел через десять минут. Джордж курил возле решетчатого окна; там, судя по всему, была пустая аудитория. Тусклый дневной свет проникал через венецианские жалюзи.

— В ее вагине есть черви, — объяснил он, как будто в морге не произошло ничего такого. — Полагаю, что необходимо эксгумировать останки остальных трех жертв. И я буду просить, чтобы останки миссис Салливан не хоронили, пока мы не продвинемся в расследовании этого дела. Джордж глубоко затянулся, чувствуя, как его легкие наполняются горячим дымом. Сделав еще одну затяжку, он раздавил сигару носком туфли.

— Это потребует специального разрешения, — Джордж поднял глаза. — Поедем в комиссариат.

Еще один стакан. Еще один стакан, и он пойдет домой. Бутылка бурбона была почти пуста. С каждым стаканом все вокруг становилось все темнее. Сейчас ему не было лучше, в пьяном угаре он снова возвращался к тем мыслям. Он наполнил бокал. В другом конце бара кто-то включил музыкальный автомат и зазвучала песня Боба Дилана «The times they are changin’». Он сухо улыбнулся.

… and admit that the waters

Around you have grown…

Он сделал глоток. Бурбон становился горьким, как только попадал на его губы. Жизнь не имела смысла.

… and accept it that soon