Душман. Последний выстрел

– Как бы тебе сказать об этом, чтобы не обидеть. Ты сам посуди, я женщина и мне хотелось бы иметь рядом с собой мужчину. Ходить с ним в театр, на концерты, принимать друзей и самой ходить в гости. Разве этого мало? Все это называется обыкновенным семейным счастьем. Мне не нужен мужчина, который месяцами мотается по России, выполняя неизвестно кем поставленные задачи. Я не хочу сегодня выйти замуж, чтобы через неделю овдоветь. Скажи мне, разве я не права?

– Что значит овдоветь?

– А то, Лавров! Ты же едешь в Чечню не для сбора винограда, а воевать. А на войне всякое бывает. Там, ты знаешь, стреляют, и пуле все равно в кого впиваться, в тебя или в другое человеческое тело.

Она снова замолчала, а затем, положив на стол накрахмаленную салфетку, встала.

– Погоди, Тамара. Я сейчас расплачусь и провожу тебя до номера.

– Спасибо, Павел, не нужно. Я сама дойду до номера.

Лавров бросил на стол деньги и направился вслед за ней. Около номера она остановилась и, повернувшись к нему, тихо произнесла:

– Извини, что не приглашаю к себе. Думаю, что так будет лучше для тебя и меня. Надеюсь, мой адрес и телефон, ты еще помнишь. Вернешься живым, позвони.

Она исчезла за дверью, оставив после себя легкий шлейф ее любимых духов. Лавров, молча, посмотрел на закрывшуюся перед ним дверь и, развернувшись, направился к себе в номер.

***

Павел проснулся от настойчивого звонка телефона. Не открывая глаз, он потянулся к телефону, который стоял на прикроватной тумбочке, и машинально снял трубку.

– Да, слушаю, – произнес он заспанным голосом. – Да, говорите же.

– Лавров! Это звонит Виталий Маркович. Нам нужно с тобой встретиться. Я буду ждать тебя в одиннадцать дня у выхода из гостиницы.

– А сейчас сколько?

– Сейчас начало девятого утра. У тебя еще есть время привести себя в порядок.

– Виталий Маркович! Вы опять решили устроить мне смотрины?

В трубке раздался смех.

– Павел! Смотрины устраивают девушкам, здесь совершенно другое дело. Не буду скрывать, что с тобой решил встретиться один из начальников отдела управления контрразведки ФСК.

– Зачем я ему понадобился?

– Странный вопрос. Ты забыл, о чем вчера говорил с членом правительства Ичкерии? Вот об этом и пойдет речь. Получишь и обговоришь свое задание.

– Но, я же не дал своего согласия?

– Ты, видно, ничего не понял, Лавров? Здесь твоего согласия и не нужно. Это приказ, ты понял! У тебя два варианта: или выполнить его, или потерять все, в том числе и жизнь. Тогда тебе все припомнят и покойного полковника и еще много другого, «Душман».

– Виталий Маркович! Все это нужно еще доказать.

– Это для живых нужны доказательства, а ты призрак, то есть фантом. Кто о тебе будет горевать? Вот так, друг мой. Воевать с системой бесполезно. Зато, если выполнишь задание, Родина тебя не забудет, полная амнистия. Живи, где хочешь, и не прячься ни от кого.

Павел открыл глаза и громко засмеялся над этими словами.

– Вы знаете, Виталий Маркович, ваши слова, да в уши Бога. Я только и живу этими обещаниями. Мне все это обещал генерал Антипов, затем его заместитель, а теперь я эти слова слышу уже от вас. Мне сейчас одно непонятно, чьими словами говорите вы?

– Лавров, не прикидывайся дураком. Твое прошлое следует за тобой неотступно, и никуда ты от него не денешься. Подумай о Тамаре, зачем ей твои проблемы?

– Причем здесь Тамара?

– Просто она разменная карта в этом деле. Ты понял меня, «Душман»?

Павел замолчал, прикидывая все возможные варианты дальнейших своих действий. Больше всего в этой ситуации его волновала судьба Тамары, женщины, с которой он хотел связать свое будущее.

– Хорошо. Считайте, что вам удалось уговорить меня. Однако, у меня тоже есть определенные требования.

– Вот и хорошо. Все остальное обговоришь с человеком из ФСК. Давай вставай и приводи себя в порядок.

«Неужели у них кругом «жучки»? – подумал он. – Теперь ясно, откуда они узнали о Тамаре».

Павел вскочил с кровати и направился в ванную комнату.

***

Полковник ФСК Пышный Виктор Яковлевич был небольшого роста. Через туго перетянутый ремень свисал довольно солидный живот. Голова его была чисто выбрита и была похожа на шар для игры в боулинг. Он не вошел, а скорее вбежал в номер и плюхнулся в кресло. Достав из кармана брюк большой носовой платок, он вытер им лицо и голову. Вслед за ним осторожно вошел еще один человек. Он был высок и сух, словно высохшая на ветру ветка дерева.

– Вот ты, значит, какой, «Душман», – отдуваясь словно паровоз, произнес Пышный. – Я представлял тебя совсем другим, более взрослым и солидным. Ладно, дело совсем не в этом. Я хочу тебе сообщить, что решением руководство ФСК тебе присвоено очередное воинское звание, капитан. Так что я тебя поздравляю с этим событием, капитан.

Павел невольно усмехнулся, и эта едва заметная на его лице улыбка была зафиксирована вторым гостем.

– Вы что этому не рады, «Душман»? А, мы вот посчитали, что вы обрадуетесь этому, – произнес он.

Павел повернулся и внимательно посмотрел ему в лицо, стараясь угадать, кем является этот человек.