Душнила

Третье: из всех человеческих чувств вампирам знаком только голод, утолить который они могут при помощи крови. Обыкновенная человеческая пища, равно как и зараженная кровь или кровь мертвецов действует на вампира, как аллерген. В отдельных случаях, несоблюдение диеты способно привести к смерти вампира. Полное насыщение наступает при употреблении от трех до пяти литров крови. При этом, если в человеческом теле останется хотя бы несколько миллилитров, такой человек получает шанс на обращение в вампира, поэтому жертву всегда нужно выбирать с умом. Здесь как в правилах столового этикета: после еды тарелка должна быть пустой. Вампиры не испражняются: кровь усваивается ими в полном объеме;

Четвертое: вампиры не отбрасывают тени, не отражаются в зеркалах, не получаются на снимках и видеозаписях, за исключением светоходящих (см. примечание ко второму пункту), так как все эти процессы опосредованы солнечным светом или серебром. Запах чеснока отпугивает вампиров не больше, чем запах человеческих испражнений отпугивает людей. Молитвы, распятия, святая вода и все прочее в таком духе вызывают панический страх лишь у тех вампиров, которые при жизни верили в магические силы христианских символов. Это что-то сродни обыкновенной человеческой фобии – беспричинному страху перед чем-то, что в действительности не способно причинить никакого вреда. У вампиров не слишком хорошо пахнет изо рта;

Пятое: вампирский гипноз действует только на животных и людей, с интеллектуальным коэффициентом ниже среднего, то же касается чтения мыслей. Вампиры могут перевоплощаться в некоторых животных, ведущих ночной образ жизни, среди них: кошки, крысы, некоторые хищные птицы и птицы-падальщики, летучие мыши, некоторые виды насекомых и др. Вампиры могут передвигаться значительно быстрее людей. Все вышеперечисленное доступно вампиру только после захода солнца, за исключением светоходящих (см. там же). Вампир не может войти в человеческое жилище без приглашения жильцов;

Шестое: естественная смерть вампира может наступить в результате отравления, или асфиксии, вызванной, по сути, длительным голоданием, так как гемоглобин, содержащийся в крови людей и отвечающий за насыщение тела кислородом, организм вампира самостоятельно не вырабатывает. Убить вампира можно, начинив его сердце серебром или пронзив осиновым колом. Вампир не может покончить с собой. Убийство вампиром другого вампира считается преступлением, и допускается только в качестве санкции за совершение аналогичного преступления.

Я уволился с работы и сдал ключи от квартиры. В универе появлялся только на сессии. Тело Лены Нехорошевой обнаружили той же ночью. Ее кончину, как и в случае с Антониной Семеновной, списали на нападение собак.

Все питались по-разному: для Фанни это было дело принципа, поэтому она обычно дежурила возле государственных и муниципальных учреждений, а иногда, в надежде сорвать большой куш, даже у кремлевской стены; Соло пил только молодых и не слишком умных; Леви и Левитан пили, что попадется, вместе с кровью, съедая кожу и обгладывая кости, чтобы восстановить омертвелые ткани своих мерзких поношенных тел. Симпатичные дурочки, вроде Нехорошевой были мне по вкусу, и, по началу, я решил охотиться только на них, однако быстро сообразил, что симпатичные дурочки, которые шляются по ночам, как правило, еще и пьяны. А алкоголь, который одинаково уносит и людей и вампиров, для последних – это сущий яд, ослабляющий организм и лишающий вампира всех его ночных преимуществ. Сильно потасканный после недели такой диеты, я решил кардинально изменить рацион. В ход пошли любители ночных велосипедных прогулок и джоггеры.

В свой первый шаббат, когда охота по всем иудейско-вампирским канонам, строго запрещена, я не выдержал голода и, вопреки предостережениям соседей по склепу, отправился в город – на поиски крови. Весь следующий день меня рвало собственной кровью и бросало из стороны в сторону, как в каком-нибудь сраном автобусе в час пик. Леви и Левитан высмеяли меня, предсказыввая, что я вот-вот окочурусь. Наверно, так бы оно и было, если бы Фанни не притащила в склеп мальчика в похоронном костюме, отставшего от процессии.

В канун следующего шаббата я додумался выкрасть со станции переливания десять литров донорской крови. Этого было достаточно нам пятерым, чтобы пережить еще одну субботнюю ночь, не покидая кладбища. С тех пор, в склепе надо мной уже никто не смеялся.