Два билета из декрета (СИ)

- Отлично, ты называешь меня толстой, а потом зовешь в пиццерию. Интересная логика, Олег.

- Не начинай. Толстой себя назвала ты, а не я. Я так вообще не считаю.

- Вы, юристы, всегда найдете как оправдаться, правда? Ладно, сейчас вернусь и поедем в пиццерию.

- Тем более что ты не обязана заказывать себе пиццу, там наверняка есть салаты. Все у тебя в голове, - меланхолично бросил Олег на прощание.

О да, в голове у меня и впрямь было много всякого, в основном матерного в сторону благоверного. Теперь мне хотелось почаще козырять словом «бывший»: бывший офис, бывший шеф, бывшие коллеги, бывший муж, бывшая тюрьма, в которой я отмотала срок, после того как задушила одного вредного юристика Птаху прямо на сидении нашего авто. Обидно было до невозможности, и я поскорее вылезла из машины, чтобы скрыть свое поникшее лицо.

***

В холле Мельницы меня встретил дядя Гриша. Он работал в фирме столько, сколько она существовала, и вполне вероятно, что все это здание построили вокруг поста охранника. Никто толком не знал, какую функцию выполнял старик, и со временем все стали относиться к нему, как к талисману Мельницы. Потому что реальной пользы он не приносил. Генеральный директор заключил контракт с охранным агентством и установил дорогую сигнализацию. А дяде Грише доверили встречать сотрудников улыбкой и помогать секретарям отправлять посылки.

- Дядя Гриша, это я, Яна. Пустите меня на пять минут? Мне в архив нужно.

- Яночка? Как же, помню. Тебя что-то долго не было, болела, наверное?

- Почти, - кивнула, - так пустите?

- Эту пусти, - проскрипел дедуля, - того пусти. Вот вам дома не сидится, трудоголики, что ли? В архив пущу, там воровать нечего. Но чтоб туда и обратно, а то все вы тут хорошие, а потом ложки пропадают!

- Ложки – это еще что, я вот блок питания за пазухой пронести могу, - пробурчала себе под нос. Во мне все еще бурлила обида на Олега.

В архиве не работал свет. Разумеется. Подготовленная и вооруженная до зубов, я достала из рюкзака фонарь и посветила на пол, но ничего, кроме коробок с бумагами, там не было. Судя по глухому удару, мобильник упал куда-то за стеллаж с делами. Звонить себе на номер не имело смысла. Уже вчера зарядка телефона приближалась к нулю, сейчас же он сдох окончательно. Я засунула фонарь в рот, опустилась на колени и залезла рукой под шкаф, молясь не наткнуться на какой-нибудь трупик мышки. В этих стенах можно ожидать всякого. Но вскоре мои пальцы схватили твердый продолговатый предмет, очень уж напоминающий телефон.

- Бинго, - воскликнула я, когда достала пыльный мобильник. Конечно же он был разряжен.

Я направилась к выходу, как откуда-то сверху опустилась мягкая черная тень, прямо как в ту злосчастную пятницу в архиве. Это была не барабашка и не игра света, а красивая, статная, невероятная пузатая кошка!

-Батюшки, да ты у нас скоро станешь мамочкой. - Я погладила эту мурчалу по шее и улыбнулась, когда та ткнула головой в руку, призывая меня продолжить. - Ой, милая, надеюсь, ты связала свою жизнь с достойным котярой и он не скажет тебе, что ты располнела после родов.

Комнату наполнило довольное урчание. Кошка выглядела до неприличия домашней и такой чужеродной в этом офисном интерьере.

- Прости, Мурочка, мне с тобой очень хорошо, но сегодня меня ангажировал муж. Он хоть и злодей, но мы с тобой его простим, простим же?

Я закинула телефон в рюкзак и поспешила на выход. В машине ждал встревоженный муж, и от его виновато-беспомощного выражения лица у меня все похолодело внутри.

- Дети? – с ужасом спросила я.

- Хуже: работа. Вызвали переделать акт, садись, я закину тебя домой.

За облегчением, накрывшим меня, словно мягкое облако, пришла обида. Ох и не стоило мне сегодня вылезать из-под одеяла: проведи мы день в кровати, все вышло бы в разы интересней. Но теперь вместо ужина в ресторане меня ждал умопомрачительный вечер в компании свекрови. В носу стало слегка пощипывать, а картинка перед глазами поплыла из-за резко появившихся слез. От счастья, не иначе.

- Отменить никак нельзя? – Мне так не хотелось прощаться с этой иллюзией прекрасного.

- Никак, птича, я тебе все компенсирую, с меня штрафное свидание.

Пришлось отвернуться в сторону дороги, будто меня очень привлекали проезжавшие мимо машины. Слезы стояли в глазах, так что я едва ли могла увидеть, что происходит вокруг меня. Но мне не хотелось, чтобы Олег видел меня такой. Я прокашлялась. В горле кололи крохотные иголки, и дрожащий, надрывный голос сорвет всю конспирацию, как только я начну говорить. Поднять лицо повыше, чтобы дурацкие слезы вкатились обратно в дурацкие глаза. Замереть. Не дышать. Держаться.

- Яна, - Олег, словно какой-то садист, наблюдал за моими мучениями, - я могу остаться, если это такая драма. Поеду в офис в следующие выходные, буду работать до ночи в будни.