Два билета из декрета

- Такое никто не планирует. - «Голый» безымянный палец раздражал настолько, что я спрятала руку под откидной столик. - Все хотят один раз и на всю жизнь.

- Пока другие просто хотят, я делаю, в этом мое преимущество.

- То есть ты ищешь богатую невесту? – не сдавалась я. Мысль, что Виталик мечтает в тепло пристроить ножки, вызывала радость. Волшебный принц оказался простым сапожником, и можно смело переходить к другой сказке. Я хотела добавить, что отношения с Сашенькой были бы куда выгоднее офисных поцелуев с Катей, та, по крайней мере, богатая. Но посмотрев на суровое, непроницаемое лицо шефа, благоразумно заткнулась.

- Не совсем. Точнее, совсем нет, для начала я никого не ищу. Потом: с женщиной должно быть хорошо, - осторожно ответил он и включил планшет. , демонстрируя, что наш диалог закончен.

Я заерзала в кресле. Замолчать сейчас – то же самое, что оставить даму без десерта. А сладенькое я любила. Мне хватило двух минут, чтобы продолжить с того же места:

- Хорошо – это значит удобно?

- Я сказал «хорошо», не больше, не меньше. Не пытайся придумать мой ответ за меня. Общие интересы, вкусы, желание проводить время вместе, совместимость в сексе  – не улыбайся, это тоже важно. Любая мелочь играет роль, когда на кону контракт без срока.

- А любовь?

- Переоценена, - спокойно ответил он.

- Звучит как офигенная отмазка, – я последовала примеру В.Г. и тоже  разблокировала планшет, демонстрируя, что нам больше не о чем говорить.

- Ну вот ты встретила свою любовь, и что из этого вышло? – его голос звучал до опасного тихо.

Кровь хлынула к лицу.. Стало до того неловко, словно меня обвинили в чем-то стыдном, неправильным. И, главное, кто? Человек, который хочет выгодно инвестировать свои носки и пену для бриться без каких-либо обязательств!

Виталик изучающе смотрел на меня в ожидании ответа. И мне было что сказать:

- Я, по крайней мере, что-то сделала! И даже если не вышло, не у всех получается любовь, как в книжках! А ты, судя по всему, просто трус!

Несколько мучительно долгих мгновений он прожигал меня взглядом. В расширенных от гнева зрачках я ловила свое отражение: маленькая, испуганная женщина в кресле напротив. Мне не нравилось то, какой я видела себя в его глазах.

По выпяченному подбородку и напрягшимся желвакам было ясно: мой ход не последний, и Виталик обдумывает ответ. Возможно, это будет справедливо, вероятно – логично и наверняка – очень больно. Мысленно я сжалась, готовясь получить удар, но вдруг услышала, как он вздохнул и продолжил:

- Наверное, нам с тобой читали совершенно разные книжки про любовь. Моя прабабушка босиком прошла через оккупированный Ростов. Август, сухая земля стерла ей ноги до крови. Она шла за колонной машин, куда загнали ее жениха еврея. Собрали, погрузили и отвезли на курган, а там расстреляли всех до одного. Когда нашла братскую могилу и смогла найти среди нескольких сот трупов … Никто, разумеется, не выжил. Но в его кулаке был зажат медальон с ее фотографией. Это и есть любовь.  

Его тон был спокоен и даже немного бесстрастен, будто он абсолютно не переживал за судьбы героев своей истории.

- Как грустно, - тихо заметила я и отвела взгляд в сторону, в глазах стояли слезы.

- Любовь часто трагичная, - продолжил Виталик. - Или вот… Мой дедушка мечтал стать художником. Поступил в академию, рисовал случайные портреты, пока не встретил лицо, которое не смог забыть.

- Это была твоя бабушка?

- Не перебивай. Он ее, в конце концов, нашел. Бросил учебу и устроился помощником ювелира, чтобы сделать кольцо, с которым нельзя получить отказ. Невозможно. Яна, не пыхти, разумеется это была моя бабушка. Целый год он учился, работал, копил и, наконец, осуществил задуманное. Тонкое серебро – денег все равно не хватало – и несколько лепестков из золота с тремя желтыми цитринами на бутоне. Живой тюльпан из металла, потом они поженились.

- И жили долго и счастливо? – мне не терпелось узнать финал. Больше всего поражало, как спокойно Виталик рассказывал сюжеты для самых слезливых фильмов мира, если бы это можно было переложить на кинопленку. Как будто знал, что за красивым фасадом всегда прячется неприглядное содержимое.

- Счастливо, - серьезно кивнул в ответ. - Но не долго. Его рано не стало. Бабушка говорила, что у него было две любви: жена и ювелирная лавка. С первой жил – во второй умер. Сердечный приступ. Бабушка так и не смогла оправиться от горя и никогда больше не вышла замуж. Не уверен даже, что у нее кто-либо был.

- А что дальше?

- Ничего особенного. Быт, работа, чтобы поднять дочь, а потом и внука. Постепенно она продала все украшения, которые создал мой дед, кроме того кольца. Именно с ним я сделаю предложение своей невесте, - неожиданно мягко закончил Виталик. Я с интересом посмотрела в его черные глаза, чтобы понять, шутит ли он. Не шутил.

- Когда решишь выгодно для себя жениться? – не знаю почему, но мне хотелось разозлить его, поругаться, отвернуться к окну и, наконец, заснуть, чтобы больше ни о чем не думать.

- Если тебе так удобно думать, то да.