Два брата

- Не будет?! Ну, слава богу! - повторила она и медленно перекрестилась, к удивлению Николая. - А говорить вам так - стыдно!.. Вы подумали, что я позвала вас из любопытства? Непроницательный же вы! Мне просто стало жаль вас. Вы такой молодой, вам так жить хочется. Ведь хочется?.. И вы теперь рады, что все прошло?

- Рад!

- То-то. А я испугалась, что вы скажете фразу. Юный вы какой! - тихо проговорила она. - А все-таки с вами весело... глядишь на вас и невольно сама вспомнишь о молодости!.. Ну, ну, не вздумайте обижаться, я ведь старше вас. Рассказывайте мне вашу историю. С кем? Из-за чего? Теперь я смею вступить в свои права и быть любопытной, как и должно быть женщине. Кто жаждал вашей крови?

- Лаврентьев.

- О, это интересно. Этот медведь?

- И вдобавок Отелло!

- Из-за этой барышни? Как ее звать, я все забываю?

- Леночка.

- Да, Леночка! Так из-за Леночки? Он считает вас похитителем своего счастья. И что ж, вправе был?

- Он слышал разные сплетни, приехал и прямо ко мне.

- Требовать объяснений?

- Я их не дал.

- Понимаю. Как можно дать человеку, для которого эта Леночка, говорят, дороже жизни? - иронически подсказала Нина Сергеевна. - Ведь он ее очень любит?

- Любит, но...

- Но она его не любит, как обыкновенно бывает, и он искал виновника? Но как же дело уладилось?

- Он думал, что я...

- Увлекли, пошутили и... Тоже старая история!

- То-то и ошиблись. Он думал так же, как и вы, но когда узнал, то пришел и извинился.

- Узнал, что не вы соперник?

- Напротив, узнал, что я женюсь.

- Вы? Вы женитесь? Вы сегодня как будто нарочно хотите изумлять меня?

- Разве так удивительно, что я женюсь? Скоро наша свадьба.

- И, пожалуй, так же расстроится, как и ваша дуэль, и мне снова придется порадоваться за вас.

Николай даже рассердился. Она говорила об его женитьбе с каким-то недоверием.

- Да вы не сердитесь, Николай Иванович. Ей-богу, меня эта новость огорчила не менее, чем новость о дуэли. Еще вопрос, что лучше?

- Вы, Нина Сергеевна, против браков вообще или против моего в частности?

- Против вашего. Нельзя жениться ни слишком рано, ни слишком поздно. Одинаково скверно, а вам и подавно. Вы еще не перегорели.

- Вы преувеличиваете опасность. Во-первых, никто нас не остановит, если...

- Если вы друг друга достаточно измучаете?

- А во-вторых, я люблю свою невесту.

- Любите? Вам кажется, что вы любите!

Нина Сергеевна говорила с участием, точно мать с сыном. Этот тон раздражал Николая.

- Вы не верите?

Она тихо покачала головой.

- "То кровь кипит, то сил избыток..."{345} Еще сколько раз вам будет казаться!

Николай стал говорить о Леночке, о том, как он Леночку любит. Он рассказывал, какая Леночка замечательная девушка, сколько в ней ума, энергии, оригинальности, самоотвержения, и, увлекаясь искренним образом, не жалел красок для ее возвеличения. Ему как будто хотелось уверить и себя и Нину Сергеевну, как он любит Леночку, и, когда он говорил о Леночке, слова его звучали такой страстью, такой нежностью! Нина Сергеевна жадно слушала. Казалось, эти горячие слова любви подействовали и на нее. Она как-то притихла, не спуская глаз с возбужденного лица Николая.

- Теперь вы убедились? - воскликнул Николай, оканчивая свою горячую исповедь.

- Нет!.. И знаете ли что? Я готова пари держать, что вашу свадьбу легко расстроить.

- Уж не вы ли? - насмешливо спросил он, весь вспыхивая.

Она подняла на него серьезное лицо, только глаза ее странно улыбались.

- Да хоть бы и я!

- Попробуйте!

- Вы уж забыли деревню?..

- Что прошло, то не повторится! - резко сказал Николай.

Нина Сергеевна усмехнулась.

- Будьте спокойны, я пошутила. Я с вами больше не сделаю опыта! - тихо проронила Нина. - Довольно и прежних.

- А их было много?

- Бывало.

- И все удавались?

- Иногда! - задумчиво протянула Нина.

Николай вспомнил слова отца об одном молодом человеке, который застрелился из-за этой женщины, и ему хотелось спросить об этом опыте, но, взглянув на Нину, он не решился. Грустным выражением светились теперь эти насмешливые глаза.

- Странная вы, Нина Сергеевна! - прошептал Николай.

- Странная? Говорят! И не то еще говорят!.. Пусть говорят! - прибавила она равнодушно. - Не все ли равно?.. Так вы женитесь, Николай Иванович? Что ж, с богом! Не вы первый, не вы последний...

- Уж докончите: делаете эту глупость?

- Пожалуй, что и так!

- А я все-таки попробую!

Она тихо усмехнулась.

- Да вы не сердитесь! Пожалуйста, не сердитесь и не примите моих слов за кокетство! - прибавила она, дотрогиваясь рукой до его руки. - Этого бы еще недоставало! Я в самом деле за вас боюсь. Вы, сколько я вас знаю, впечатлительны, легко увлекаетесь и к тому же... Говорить ли?

- Говорите.

- Самолюбивы, очень самолюбивы. Вас гложет червь. Вы ждете от жизни чего-то особенного. Вам хочется славы, вам хочется известности. Не так ли?

- Положим, и так.

- Вот в том и беда! Вам показалось, что вы любите, и вы, недолго думая, руку и сердце.

- Что же дальше?