Два часа до конца света (СИ)

Оказавшись у главного входа, он прошёл через главные ворота, уверенно идя навстречу направленным на него автоматам. Дюжина тяжело вооружённых оперативников не сводили с него прицелов. Несколько красных точек расположились у него на груди. Остановившись перед толпой солдат, среди которых был один знакомый человек в белом халате, он медленно поднял руки, держа в одной из них подобранный саквояж.

Доктор Марш, выйдя вперёд, дал команду не стрелять. Подойдя к мальчику, он осторожно спросил:

— Где же та симпатичная девушка?

— В сумке.

Заплывшим чёрной смолою глазом, Константин наблюдал, как лицо Владимира медленно приобретает выражение ужаса.

— Как же так? И что с твоей рукой?

— Это не важно. Веру ещё можно спасти! Достаньте мне столько человеческой крови, чтобы я мог наполнить целую ванну. В обмен расскажу всё, что захотите.

— Наше учреждение находится под прикрытием банка крови. Раздобыть такой материал будет не сложно. Да что там, я своей поделюсь, если нужно будет.

— Подойдите ближе.

Затаив дыхание, Марш сделал шаг вперёд, вставая между мальчиком и прицелом Усачёва.

— Этот тип, — Константин посмотрел сквозь тело доктора на командира, — не тот, за кого себя выдаёт.

— Я знаю. Нужно подождать, пока придёт подкрепление.

— Можно отойти к тому дереву и заманить их в засаду. Пяти-шести человек хватит, чтобы наполнить корыто, в котором раньше мешали бетон.

— А можно без лишних жертв? — Спросил Марш, переходя на шёпот. — Всё-таки, шпион тут только один.

Переведя взгляд на доктора, Константин посмотрел ему в глаза.

— А если будет слишком поздно?

— Для Веры или для нас?

— Для меня. Я не переживу пули в лоб, ровно как и её смерти.

— Н-да, — Владимир потёр лоб трясущейся рукой, — а я-то думал, у меня сложное положение. Ладно, отойди пока что на территорию, а я переговорю с бойцами.

Дав Константину уйти, Марш вернулся к Усачёву.

— У тебя на роже написано, что ты опять что-то задумал, — неодобрительно высказал командир, — чего этот пацан наговорил тебе?

— Что среди нас есть шпион, — выплюнул Владимир, подходя ближе к Усачёву.

Невольно сжав рукоять автомата, командир смерил его взглядом.

— Что за бред? — Возмутился он, смотря то на Марша, то на отдаляющуюся субтильную фигуру мальчика, то на траву у себя под ногами. — Ты умом тронулся!

Солдаты вокруг начали заметно суетиться.

— Тебя раскрыли, командир. Очень давно.

Глаза Павла презрительно сузились.

— Не-у-же-ли, — протянул он, — что же меня тогда не повязали?

Владимир засунул руку в карман халата.

— Сам знаешь, — процедил он, нащупывая пистолет Могилевича, — бюрократия.

Глава XXXII: Удел смертных

«Хочу быть владычицей морскою,

Чтобы жить мне в океане-море,

Чтоб служила мне рыбка золотая

И была б у меня на посылках.»

— Александр Сергеевич Пушкин, "Сказка о рыбаке и рыбке".

Подземный этаж № 10438. Зал, прилегающий к Центральной шахте.

Комплекс "Рост", Центральная связующая шахта.

В полном одиночестве Гетера прогулочным шагом брела вниз по бесконечно длинной шахте. Серые бетонные кольца, радиусом в добрые триста метров, накладывались друг на друга, образуя этажи. По всей длине шахты, на стальной колонне в центре, вращались огромные прожекторы, распространяя аномальный свет, проходящий сквозь стены и перекрытия, заменяя Исполнителю систему визуального наблюдения.

Босые ступни ведьмы ступали по вертикальной поверхности также уверенно, как и в день, когда она столкнулась с Нежильцом и его товарищами.

— Господи, — воскликнула Гетера, глядя в зияющую пропасть тоннеля, — какой же ты глупец! Тебе не удалось убить меня в сеансе вскрытия, и ты решил раскрыть бездну, чтобы убить нас обоих. Безумец!

На территории древнего племени, в которой родилась Гетера не было ни письменности, ни прав, ни законов. Когда ты вооружён лишь жестами и мимикой, всё, к чему ты можешь призвать человека — это твои собственные чувства. Ты не можешь врать или приукрасить. Ты либо смеёшься, и другие начинают смеяться вместе с тобой, либо плачешь, но не в одиночестве.

Предки Гетеры были невообразимо сильны. Они могли жить где угодно, потому что всегда трансформировали реальность под себя. Подвинуть реку. Проложить путь через горы. Присущие всем людям амбиции росли, и вскоре племени пришлось столкнуться с последствиями. Разрушительные катаклизмы сметали всё на своём пути, унося за собой древних носителей. Даже дисциплина смещения не могла спасти рьяных конструкторов реальности от штормов, землетрясений и безумствующего неба, насылающего грозы.

— Ударишь море, и вернётся цунами! — Говорила Гетера спустя тысячу лет подрастающему поколению носителей. — Ударишь лес, и всё, что его населяет, проклянёт тебя. Не бейте также и землю, потому что она разверзнется и проглотит вас! Поняли?

И трое маленьких детишек, испуганно махали маленькими головами.

С огромной силой не должна приходить власть или какая-то особая ответственность. Достаточно того, чтобы великую силу уровняло также и великое спокойствие.