Два часа весны

Пока она переваривает это все, я стягиваю с неё свитер. Под ним обнаруживается майка на тонких бретельках – это же Мурманск, русский север, тут одеваться как капуста просто необходимо. Снимаю и майку, и тогда Диана остаётся в одном бюстгальтере. Торможу на секунду, а потом исчезает и эта последняя вещь.

Залипаю. Обнаженная Абрамова прекрасна. И так хочется все это целовать, гладить, трогать…

- Я всегда думала, что у меня слишком маленькая грудь, – доносится ее голос как будто издалека. – Всего-то двоечка с натяжкой.

Издевается? Такая красивая, а себя не любит? Дура… Грудь у неё – что надо, ровно в мою ладонь войдёт, а соски такие манящие, что хочется бросить нахрен все разговоры и укусить за них, чтобы пищала и просила ещё…

- Диан, ты с ума сошла? У тебя есть комплексы по поводу внешности?

Она кивает.

- Да у всех они есть!

- Послушай меня! – вновь впечатываю ее руки в матрас. – Ты красивая, ты сексуальная, ты очень нравишься мне, и сейчас я покажу тебе, как сильно. Ещё какие-то недовольства собой есть? Озвучь лучше сразу.

- Есть. Живот у меня совсем не спортивный, а ещё родимое пятно на боку.

Опускаю взгляд. Вот что она придумывает, а? Хорошенький животик. И родимое пятно ничего не портит, наоборот, это как изюминка. Сначала провожу ладонью вдоль по ее животу, а потом наклоняюсь и оставляю небольшой, но ощутимый поцелуй на этом самом пятнышке. В русском языке есть фраза, хорошо описывающая то, что происходит – «телячьи нежности». Не привык к такому, но при этом чувствую, что все делаю именно так, как надо.

Абрамова – это не все остальные. И с ней все должно быть по-особенному.

Женское тело – вообще самое прекрасное, что есть на свете, самое желанное и красивое. А тактильно – невероятно возбуждающее. Диана смотрит, почти не моргая, пока мои руки изучают все ее изгибы. Провожу ладонями от шеи вниз. Медленно и так, чтобы она все прочувствовала. Когда задеваю твёрдые кнопки на ее груди, когда глажу живот…

- Абрамова, ты вообще понимаешь, что я тебя хотел ещё с первой встречи? А если не с первой, то уже точно с того дня, как ты запёрлась в аудиторию в платье и на каблуках.

- А говорил, что не собирался меня прямо сейчас соблазнять! Врешь?

- Нет, не вру. А то, что ты меня возбуждаешь, - факт. Давай меньше будем разговаривать? Языку можно найти и другое применение.

- Какое же? – спрашивает с бешеными огоньками в светлых глазах. А я тем временем расстегиваю ее джинсы, не понимая, почему она до сих пор в них. У самого ширинка готова разорваться, но тут на помощь приходит моя маленькая стервочка, – избавляет меня от ремня и всех застежек.

Когда не остаётся ничего, стесняющего наше взаимное желание, обнимаю Абрамову крепко-крепко и наклоняюсь к ее уху.

- Я хочу тебя безумно, – мой горячий шёпот едва не обжигает ее кожу.

- Я твоя, Стеф, – шепчет в ответ, срывая те последние ниточки, что удерживали меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Пожалуй, я представлял себе все это немного иначе, но раз я у неё первый, все должно быть идеально. Не слишком тороплюсь, чтобы она могла запомнить каждый момент.

Постепенно сверху вниз. Языком по самым нежным островкам ее тела. Шея – протяжный вздох. Ключицы – громкий выдох. Грудь – первый стон, когда втягиваю губами сосок, а потом отпускаю.

Дохожу по самого низа живота, понимая, что она напряглась. Боится, сладкая моя. Не знает, что будет дальше.

- Дай руку, – прошу ее, сообразив хороший выход.

Она протягивает ладошку, и я кладу ее к ней на живот, накрыв своей. Веду вниз, медленно и осторожно. Пусть знакомится со своим телом, но моими маршрутами.

Опускаемся еще ниже, затрагивая горячую кожу. Еще, миллиметр за миллиметром. Подсказываю ей движения, вместе с ее пальцами прохожу этот путь.

Словно сам впервые все это делаю… Хотя с ней – действительно впервые. А в то же время стояк становится таким каменным, что кровать можно проломить. Пока Диана учится дружить со своей самой чувствительной точкой, я оставляю ее на секунду и тянусь за презервативом. Вижу, как взгляд молниеносно устремляется на меня. Смотрит на мой ствол, который до безумия хочет ее.

До того, как натянуть презерватив, решаю устроить ей еще одну экскурсию, но теперь уже на моем поле. Возвращаюсь к ней, усаживаясь на колени. Сам беру ее ладонь и опускаю на свою пульсирующую плоть. Удивляется, но не боится, однозначно хочет попробовать. Она смотрит то на него, то на меня.

- Не волнуйся, он тебя не укусит, – пытаюсь пошутить.

 - Ну да, зато может проколоть, – заявляет она.

- Абрамова, с твоей толерантностью только и в дипломаты идти!

- Стеф, давай начнём… пожалуйста.

Она сама просит взять ее. До чего дошло! Моя наглая, заводная Абрамова лежит, тяжело дыша, и просит взять ее скорее.

Именно этого я и хочу, моя мелкая.

Быстро расправляюсь с резинкой, а сам нервничаю, видимо, от Дианы заразился.

Подвожу свою руку к ней, туда, где ещё недавно наши пальцы были вместе, но теперь уже проникаю внутрь.

- Ау, – то ли больно ей, то ли непривычно.

- Ты можешь говорить все, что чувствуешь, я буду слушать.

- Ещё…