Два дня перед каникулами

Привычной надстройки-моста на плотине не было. Ровная, плавная водная гладь раскинулась от небольшой площадки над рыбоходом, на которой стояли ребята, до противоположного берега реки. Вода срывалась с многометрового обрыва плотины и пенилась внизу, белыми лохмами уходя к видневшемуся справа железнодорожному мосту. Теперь она была синей-синей.

Вот и двухэтажный инженерский домик прямо над плотиной - потом в нём будет исторический музей. Вон и белая церковь, тоже Архангела Михаила - вздымается в небо колокольня, правда, куполов нет - видимо, церковь закрыли, как и многие перед войной. Противоположный берег выглядит непривычно - много деревьев, много домов, больших, многие двухэтажные... Село Михайловское, потом ставшее Октябрьским. Совершенно недостижимое.

- Приехали, - обречённо прошептала Маша. Плечи её беспомощно дёрнулись, и Мишка не выдержал - подошёл, обнял:

- Подожди, Маш... Это я дурак, привык к плотине. Значит, надстройку построили уже потом. У нас есть ещё мост, - он мотнул головой вправо.

Железнодорожный мост, построенный еще в начале ХХ века, горделиво возвышался метрах в пятистах ниже по реке. От трёх могучих полукруглых ферм веяло уверенностью и стабильностью.

- Хорошо, - шмыгнула носом Маша. - Только, знаешь, я теперь боюсь идти на берег. Как будто и правда там кто-то был... а тут, на воде, его нет.

Мишка задумался. Маша выразила словами его подсознательные страхи. Что мелькнуло там, в Вершинье? Почему было странное ощущение в городе? В деревне его не было вообще, а город ведь гораздо больше, он словно лабиринт укромных уголков... Что это, игры разума или там действительно был кто-то... или что-то?

- Мне отец рассказывал, что под плотиной есть проход, - задумчиво пробормотал он. - У его друга батя тут работал, они вместе туда ходили...

- Миш, ты думаешь, мы его найдём? - устало поинтересовалась Маша. - ГЭС огромная, как завод. Да и двери могут быть заперты...

- Ну да, ты права, - встряхнул головой парень. - Пойдём. Раньше доберёмся до моста - раньше перейдём на тот берег...

Вверх по лестнице велосипеды Мишка тащил, поминутно чертыхаясь и ругая себя за незнание истории города.

До железнодорожного моста добрались сравнительно быстро, хотя дорога стала намного хуже - тут это была уже обычная грунтовка, почти деревенская. Вся будущая промзона оказалась застроена вперемешку бараками и сараями, за которыми справа царил комбинат, на противоположном берегу, в Михайловском, возвышались деревенские дома - большие, похожие на те, что приходилось видеть в разных музеях деревянного зодчества, типа новгородских Витославлиц или подпорожских Мандрог. Мишка и не думал, что село было таким большим - вон виднеется даже колокольня ещё одной церкви, деревянной... О ней он и не слышал.

Вот и мост - гигантская громада, пробитая тучей заклёпок, на массивных, коричневых от времени быках с ледорезами. Мишка не сразу сообразил, для чего ледорезы - ведь лёд ниже плотины никогда не намерзал. Лишь потом понял - мост ещё дореволюционный, в то время не было ни электростанции, ни плотины, и ледоход мог стать для моста реальной опасностью. Вспомнилась даже виденная в музее фотография - красноармейцы с мортирками, похожими на миномёты, расстреливают лёд по весне... Видимо, это снималось ещё до постройки ГЭС, или как раз во время строительства - чтобы лёд не сорвал строящуюся плотину.

Железнодорожное полотно лежало на довольно высокой насыпи, и Мишке опять пришлось попыхтеть, втаскивая на неё велосипеды. Неплохая физзарядка для воскресенья... Зато вид с насыпи оказался такой, что ребята ахнули.

Солнце закрыло набежавшим облачком, и на юг, на "город", можно было смотреть спокойно. Он весь расстилался как на ладони - насыпь оказалась одним из самых высоких мест, не считая, конечно, капитальных зданий типа ГЭС или комбината. Насколько хватало глаз - одноэтажные бараки, кое-где - двухэтажные дома, слева комбинат, справа - река... Деревьев было мало, и были отлично видны даже пятиэтажки-общежития в паре километров, мимо которых проезжали раньше.

- Вот это да, - прошептала Маша. - Одноэтажный город... - и она что-то еле слышно пробормотал.

- Что-что? - переспросил Мишка.

- Через четыре года здесь будет город-сад, - повторила Маша слова Маяковского. - Не о нашем городе написано, и не через четыре года, но... Знаешь, вдруг подумалось: а они ведь, тогдашние люди, строили это руками. Своими руками. Никаких машин, один экскаватор на всю стройку, возили песок тачками, таскали кирпичи на себе, мешали бетон вручную... И жили в этих вот бараках с туалетами на улице. Даже не с туалетами - с сортирами, прости меня. И ведь построили, да так, что уже век почти работает... А часть домов до сих пор стоит.

- А потом защитили его во время войны, - задумчиво добавил парень. - Ещё и снабжение Питера поддерживали...

- И ток с электростанции шёл, - подхватила Маша. - И это - в этих вот условиях... - Она помолчала. - Миш... а мы в наше время смогли бы так же?