Два дурака на чемодан алмазов (СИ)

   - Мы рассчитываем сделать и станко-инструментальный и прочие заводы. Но началом будет этот станко-инструментальный. Далее -- подшипниковый. После -- завод по производству ДВС.

   - Пардон? - не понял инженер.

   - Двигатели внутреннего сгорания. Для автомобилей самого широкого ассортимента. В том числе и более крупные двигатели. Например, для небольших судов. - пояснил Василий.

   - Широчайший замах! - пожал плечами Тимофей Аполинарьевич.

   - Ну... Пока что у нас удавалось всё, что мы задумали. - с апломбом заявил Григорий.

   - Да... Самолёты -- это нечто! - с восторгом поддержал собеседник.

   - А будут не только самолёты. Как вы знаете, тут поле деятельности, в России -- как бы не самое большое в мире. И перспективы тоже.

   На последние слова инженер не выдержал и с сомнением пожал плечами.

   Ага!.. "Отсталая, дикая, азиатская страна".

   К сожалению, данное представление преобладало в среде технической интеллигенции. Причём больше в самом чернушном виде типа: "никогда не подняться России, так как рылом не вышли по сравнению с Западом". Типа: "там и люди лучше, умнее и вообще трава зеленее, солнце ярче светит"... :-)

   Сколько не общались братья с подобными интеллигентами, неизбежно в той или иной форме, данный стереотип вылезал. Вкупе с преклонением "пред сверкающим Западом".

   И ведь какой живучий миф оказался -- до 21 века дожил, не сдох. Несмотря ни на что. Ни на победу над объединённым Западом во Второй Мировой, ни на технологическую, научно-техническую победу, далее оболганную в Перестройку, когда к середине восьмидесятых, СССР лидировал по 43 из 50 ключевых, научно-технических направлений. "Колбаса" из сои заслонила всё...

   Не стоило здесь и сейчас будировать этот вопрос, но вообще у обоих братьев чесались языки. У каждого по своему поводу. Еле сдержались.

   - Трудности, они на то и трудности, чтобы их преодолевать! - философски заметил Григорий.

   - А если вы сомневаетесь, в нас, то посмотрите с чем мы пришли. - подхватил Василий. - И не только на яхту, что за пределами возможностей Европейской техники. У нас с ВАМИ всё получится. И те инженеры, которых вы привлечёте тоже не пожалеют, ибо будут стоять у истоков великих научно-технических преобразований в России. Тем более, что уже в России началось много чего. Вал открытий нарастает.

   Сказано было довольно трескуче. Но подействовало, как ни странно, нужным образом. В глазах инженера зажёгся огонёк энтузиазма. Впрочем сам он выглядел легко зажигающимся.

   - Вы намекаете про те открытия, что делаются? - тут же вспомнил он.

   - Да. И это только начало. Например, в астрономии. Как ближайший пример. Про медицину -- пока помолчу. Там неоднозначно. Пока...

   На последние слова инженер не обратил внимание. Воистину, русских всегда тянуло к небу, к звёздам. А болячки земные оставались как-то так -- как "неизбежное зло".

   - Про астрономические открытия сейчас трезвонят везде. Открыли планету. Назвали Плутоном. И говорят, что вы, господа, причастны к этому открытию. - с жаром начал Тимофей Аполинарьевич.

   - Да. Есть такое. - скупо подтвердил Григорий. Василий же усмехнулся, вспоминая как происходил визит к астрономам.

   - Там не только Плутон есть. - проавансировал Василий. - Скоро открытия посыпятся как из рога изобилия. Вот увидите.

   Но тут случилось неожиданное.

   - Какое интересное совпадение! - вздёрнув брови сообщил инженер. - Недавно меня подряжала, небезызвестная скандально, особа -- госпожа Натин Юсейхиме.

   Братья на это удивлённо переглянулись. Инженер же правильно истолковав эти переглядывания как повышенный интерес поспешил выдать.

   - Так вот она заказала переделать большой амбар недалеко от города. Причём сделать так, чтобы у него крыша была раздвижная. Может тоже астрономией увлекается? Вот у вас нет никаких предположений, господа, какой-такой астрономический инструмент можно поставить в большой амбар?

   - Есть, и более чем есть! - проговорился от неожиданности Василий.

  -- Глава 17. Валькирия сердится

   О возвращении Натин в Петербург, братья узнали самым экзотическим образом.

   В тот день решили набрать компанию, из свежих знакомых и пойти "потусить" как они любили выражаться, по паркам и бульварам столицы. Тем более, что стоял ослепительно ясный, безоблачный, морозный день.

   Санкт-Петербург готовился вступить в новый, двадцатый век. В парке играл духовой оркестр, а по всем аллеям и вообще по бульварам расхаживала празднично одетая публика. Атмосфера надвигающегося праздника чувствовалась везде. Даже в пьяных приказчиках и прочей простонародной публике нетвёрдой походкой шествующей по своим делам.

   Вполне естественно было и то, что когда братья с шумной кампанией появились в парке, то тут же стали центром внимания всех присутствующих. Ведь у них не было тех самых комплексов и "представлений о приличиях", что до сих пор, на пороге столетий, тяжёлым шлейфом волочились за обществом. Они просто развлекались, шумели, шутили, постепенно заражая своим весельем и хорошим настроением тех, кого вот так решили "вывести погулять".