Два господина из Брюсселя

Они поднялись на три пролета; дверь хлопала под порывами ветра.

Они поспешили войти.

Магнус вошел первым, чтобы сокрушить взломщика. Но все было тихо. Они подали голос. Ответа не последовало.

— Невозможно! Йонас должен быть дома! — прошептала Альба.

Они покричали, обыскали все комнаты. Йонаса не было. На кухне возле стола лежала без сознания распростертая Лив.

Магнус привел ее в чувство, Альба тем временем звонила в полицию и вызывала неотложку.

Еще до приезда медиков Лив очнулась и рассказала, что произошло:

— В дверь позвонила незнакомая женщина. Я открыла ей, решив, что она заблудилась в пургу. Она спросила, здесь ли проживает Йонас. Это удивило меня. Тогда она назвалась медсестрой из больницы, где Йонасу делали пересадку, и сказала, что ей хотелось бы навестить их всеобщего любимца. Я поверила ей, она была такая милая, похожая на рыженькую мышку. Я проводила ее к Йонасу, и дальше началось странное… Сначала была такая милая и вдруг стала кричать на нашего мальчика, тут я подошла, и она со всей силы мне врезала. Дальше не помню. Боже мой, а с Йонасом что? Она его тоже избила?

— Его здесь нет, — ответил Магнус.

— Она забрала его с собой, — уточнила Альба. — Это похищение.

Магнус и Лив разом обернулись к ней, удивленные ее уверенностью.

До поздней ночи Альба рассказывала полицейским все, что знала, потом все, о чем подозревала. У нее не осталось сомнений, что похитительницей была Вильма.

Магнус сидел рядом и слушал, ведь Альба рассказывала и для него тоже.

К сожалению, о Вильме она всего-то и знала что имя и номер мобильного, который сейчас не отвечал, и локализовать его не удавалось. Для его идентификации полицейским нужно было опереться на дату смерти ее дочери; Альба знала, что эта дата совпадает с днем операции Йонаса.

На мониторе высветился результат: в тот день в Исландии было всего два подростка, которые могли стать донорами органов: некая Хельга Вильмадоттир и Тор Магнуссон.

Альба опустила голову, будто ее уличили в преступлении и ей предстоит суд. Одна бросила взгляд на Магнуса, который уже понял, что за дружба связывала Альбу и Вильму, понял смысл ее фанатичных розысков и ее отстраненности.

Полицейский удивленно спросил:

— Сердце девочки пересаживают мальчику?

— Сердце не половой орган, — ответил Магнус.

— Нет прямого доказательства, что Йонас получил именно ее сердце, — добавила Альба.

— Тут с ума сойдешь! — заключил полицейский.

Альба задумалась о причине ее бегства: Вильма хотела завладеть Йонасом, чтобы любить его, а Альба — чтобы его убить. Как же она могла? Она внезапно поняла, какая страшная глупость претендовать на то, что вам принадлежит чье-либо тело, но еще глупее заявлять права на человека, которому пересадили орган. Казалось, она пробуждается от затянувшегося кошмара.

Да… Но начался другой кошмар: пропал Йонас.

Полицейские ушли. Альба и Магнус обогнули дом и молча вернулись в Рейкьявик. Они думали о хрупком Йонасе, оказавшемся в руках чокнутой.

Вернувшись к себе, Магнус взял два стула и попросил Альбу сесть напротив него. Она было обняла его и пылко к нему прильнула, но он ее отстранил:

— Ты сидишь здесь и слушаешь меня, Альба.

— Но…

— Отойди от меня, а то я тебя свяжу.

Она послушалась и села, понуро опустив голову, как наказанная девочка.

— Я поделюсь с тобой своими мыслями, Альба, а ты меня поправишь, если я ошибаюсь. Ты так раскаиваешься, что бросила Тора после ссоры, оскорбив его, пригрозив ему, ну прямо фурия, что ты стараешься подавить это воспоминание. Ты не хочешь чувствовать себя виноватой. И чтобы защититься от угрызений, твоя злая воля подталкивает тебя забыть Тора, ты начинаешь беситься и направляешь на Йонаса и на всех окружающих агрессию, которая предназначалась тебе самой.

Альба заплакала:

— Я была плохой матерью!

— Вовсе нет. Хотя в тот вечер — да, ты не контролировала себя, тебя понесло. Но были и другие дни, и немало. А Тор был вовсе не ангелом. И любить его было куда труднее, чем Йонаса. И тем не менее мы с тобой оба души в нем не чаяли и воспитывали как умели.

Он опустился перед ней на колени:

— Ты рассердилась на Йонаса, что он жив. Ты выдумала бог знает что, будто Тора прикончили для спасения Йонаса, короче, бред, который тебя устраивал, поскольку мешал тебе заглянуть своему горю в глаза. Хватит заниматься глупостями, Альба.

— Я больше так не думаю.

— Знаю, потому что сейчас ты слушаешь меня.

Он отечески взял ее за плечи и дал ей успокоиться.

Когда она пришла в себя, он встал и открыл дверцу буфета:

— Немного «черной смерти»?

Она вздрогнула, забыв, что «черной смертью» называют местную водку, ароматизированную бергамотом.

Они выпили по рюмке. Магнус налил себе вторую.

— А теперь ты подумаешь и расскажешь мне как можно больше подробностей о Вильме, и мы попытаемся угадать, где она прячет Йонаса.

Альба до рассвета не сомкнула глаз. Ворочаясь с боку на бок, едва дыша, чтобы не разбудить Магнуса, она старалась поставить себя на место Вильмы — и не могла.

В семь утра она позвонила инспектору полиции, который оставил ей свой номер, в надежде, что профессионалы окажутся эффективнее, чем она.