Два идиота (СИ)

Но разве такое возможно? Евсей, как змея, в любую дырку же пролезет. А еще он, кажется, вознамерился от меня ни на шаг не отходить. В итоге я даже была согласна уборщицей подработать, чтобы хоть на минуту отдохнуть от его присутствия. Нет, он не помогал. Он путался под ногами, строил глазки и как бы невзначай пытался прикоснуться.

Обидно, конечно, но выдержка у меня так себе. Чего говорить, я диету с каждого понедельника начинаю. А тут…

Я никак не могла контролировать физиологию. Дичь какая-то, но очередное его касание словно разряд тока по телу. Гад это видел. Гад догадывался, что со мной происходило, стоило ему только встать за спиной и прошептать:

- Сонь, ты напряжена. Хочешь, я тебе массаж сделаю.

Убила бы. Честно. И похоронила в груде бутылок с дорогим пойлом.

А еще мне кажется, что сейчас я совсем бы не была против его массажа. Так же мне самой не хотелось куда-то уходить. Я заставляла Гуляева идти работать и надеялась, что твердолобый меня не послушает.

Потом мы все-таки едем домой. Точнее, в квартиру Мамаева. Лично зная парня, я и представить не могла, что в его жилище может быть настолько уютно. Конечно, по дурости он уступает Гуляеву, но они все равно одного поля груши.

Всю дорогу мы молчали. В нашем случае молчание было чем-то нереальным. Но сейчас слов не находилось. Будто мы открыли новую дверь, и оба трусы, которые не решаются сделать первый шаг.

- Сонь, ты обиделась? Если нет, давай перестанем играть в молчанку. У меня череп разрывается от твоей тишины.

- Забей. Меня сложно обидеть.

И правда, сложно. Редко ему это удавалось. Сейчас-то тем более, я и повода для обиды не видела. Меня другое волновало. То, что даже самой себе озвучить страшно. Поэтому и молчу, будто воды в рот набрала.

Парень кивает, мол, все понял, не дурак, а потом паркуется возле круглосуточного ларька и выходит из машины.

Я даже спрашивать не стала, что он покупать собрался. Достала телефон из сумки и сообщения проверила. Несколько звонков от мамы, куча смс от Ромки. Соня пропала, причем во всех смыслах этого слова, и многие переживают.

Часы показывали три ночи. Мама точно спит, и будить мне её не особо хотелось. Решив, что позвоню ей рано утром, набрала Голицына. А что? Он сам просил ему перезвонить. Да и вообще, он мой друг, всегда будет рад меня услышать.

- Доброе утро, Ромка, – говорю в трубку, не скрывая удовольствия от того, что разбудила парня.

- Я сплю.

- Знаю, поэтому и позвонила. – А еще мне нужно просто с кем-то нейтральным пообщаться и немного отвлечься.

- Только не говори, что ты убила своего Гуляева и теперь не знаешь, где закопать труп. Потому что я тоже не знаю.

- А если бы знал, то помог бы?

- Угу.

Засыпает, что ли?

Не-не-не.

Спать нельзя.

- Ром, как понять, что человек тебе нравится? – после секундной паузы выдала я.

- Фух, - с облегчением выдохнул парень, - я реально подумал, что ты Евсея того… В овраге оставила. Мы сейчас же про него говорим, да?

- Не важно, – отмахиваюсь и тут же беру себя в руки. Голицын не виноват, что я нервной стала.

- Понял. При нем ты превращаешься в тупого барана со словарным запасом как у табуретки?

- Чего?

- Ну, чушь всякую мямлишь, не контролируя себя?

- Нет.

- Шарахаешься, стоит тебе только его увидеть?

- Голицын, ты у мамы женский журнал, что ли, спер? Что за бред! – возмущаюсь, но вопрос-то обдумываю. – Нет. Не шарахаюсь.

- Ага. Врунья ты, Никольская. Я вашу чушь с Евсеем уже сколько лет слушаю. И на шараханья твои смотрю. Поздравляю, пациент, вы влюблены. Можно я теперь досплю?

Лучше б и не звонила.

Настроение все испортил. Не друг, а одно слово только. Прячу телефон и в окно смотрю. Не-е-е. Фигня все это. Какая к черту любовь? Так, физиология. Целуется он классно. А поцелуи - они как конфеты. Их просто хочется.

Обернулась, а с крыльца Евсей спускается. Да не один. Под мышкой что-то тащит. Любопытство тут же взыграло, и я чуть на водительское кресло не пересела, желая поскорее узнать, что он там несет.

А когда он дверь открыл – застыла.

Не просто застыла, у меня еще и рот склеился, сказать ничего не могла.

Пауза несколько секунд длилась, а потом Евсей сел и мне на колени упала мягкая игрушка. Парень улыбается, смотря мне в глаза. А меня мои эмоции пугают.

- Пантера, – говорю себе под нос, игрушку разглядывая.

- Помнишь, как я твоей в детстве лапу оторвал?

Такое не забудешь. Да в тот день моя детская психика сломалась. А потом моя жизнь изменилась, и я начала воевать с этим гадом.

Столбом застыла и не заметила, как мы с места тронулись и к дому подъехали.

Совсем с ума сошла и в желе превратилась.

- Евсей? Зачем?

- Не знаю, Сонь. Просто захотелось.

Глава 25

- Ты ведь не засунул в нее бомбу? Нет?

Ну, и чего коситься так? Честное слово, я бы не удивилась.

- Нет. Можешь спокойно во сне её слюнями заляпать.

Подумаешь, какие мы нервные. Прям шутки разучились понимать.

- Очень смешно.