Два красавчика и Я

Да и куда теперь меня подвозить? Еще раз увидеть это наглое и самодовольное лицо Марка, приехав к нему домой за вещами? Самые важные документы у меня в сумочке. Заявление на увольнение вышлю почтой!

Я издаю смешок. Все-таки, может, десять предыдущих секретарей не просто так уволились? Мудак!

Все они... одинаковые, эти мажоры.

Внезапно меня хватают сзади за шкирку.

Мой визг, кажется, слышит весь район. Я подпрыгиваю, рвусь вперед, и…

— Птичка, ты долбанутая?

О Боже!

Меня разворачивают. Я ошалело смотрю на Мирослава. Он такой же абсолютно мокрый, и белая футболка кажется почти прозрачной, из-за чего я могу рассмотреть все его татуировки. Одна на груди, одна на руке, и, кажется, на боку.

— Иди нафиг, — отвечаю я. И обхожу Мирослава, направляясь дальше.

— Птичка! Ты расстроилась из-за того, что Марк приперся?

Он хватает меня за руку, пытаясь остановить. Я со злостью выдираю ее.

— Отвали! Я не хочу иметь никаких дел с вами двумя! И… — я яростно дергаю сумку вперед и начинаю в ней рыться. Пальцы нащупывают заначку, которую я откладывала на «черный день». Я достаю деньги и швыряю их в Мирослава, вкладывая в этот жесть всю свою злость, — забирай! Это за шмотки! И за потраченное время! Я расплатилась с тобой?! Марку можешь сказать, что увольняюсь и выплачу долг другими способами!

Зеленые и розовые бумажки разлетаются во все стороны. Мирослав стоит, исмотрит на меня так, будто я в полном неадеквате. Немного шокированно.

— Пока, — мрачно говорю я, и разворачиваюсь, чтобы уйти.

— Стоять! — рявкает Мирослав. А потом резко разворачивает меня к себе. Снова. Я, не сдержавшись, поднимаю руку и залепляю ему по щам.

— Я же сказала! Отпусти!

Мне вообще не стыдно. Никогда не раздавала пощечины, но сейчас меня просто до жуткой обиды выбесили. А так хоть отлегло на душе. Я вижу, как на щеке Мирослава розовеют следы от моих пальцев. Он несколько секунд смотрит в сторону, сжав челюсти, а потом переводит взгляд на меня и тихо интересуется:

— Успокоилась? Теперь не вопи, а расскажи, что за херня у тебя случилась.

Я выдыхаю, чтобы не ляпнуть еще что-нибудь злое.

— Твой дорогой друг Марк предложил мне выбрать его в обмен на уплату долга, — зло говорю я.

— Кого выбрать? — приподнимает бровь парень.

— Его! Марка!

— Я нихрена не понял, птичка… вместо кого?

— Вместо тебя!

Мирослав секунду смотрит на меня. А потом запрокидывает голову и начинает ржать.

Я чувствую, как слезы снова льются из глаз. Самое время поржать надо мной, конечно! И сажусь устало на корточки, начиная рыдать.

— Птич… да еперный театр, — кажется, парень пытается побороть смех. А потом Мирослав старается поднять меня, подхватывая под руки, —ты что, плачешь? Да встань ты наконец, а!

— Иди в жопу, — всхлипываю я, упираясь.

— Ты офигела, да?

Ему, наконец, удается подхватить меня и рывком поставить на ноги. После чего он притягивает меня в объятия и успокаивающе гладит ладонью по спине. Впрочем, прижимает меня он, похоже, чтобы я просто снова не сбежала. Слишком крепкая хватка.

— Птичка, хочешь скажу секрет? — шепчет он мне на ухо, а я мотаю головой, заливая слезами его и без того мокрую футболку, и размазывая по ней остатки туши, — нет? Я все равно скажу. Марк был вхлам пьян. После встречи с дорогими родственничками. А когда он пьян… он становится немножко придурочным.

— Да мне-то что…

— Согласен, его предложение звучало так себе. Но наутро он будет сильно раскаиваться в этом.

— Я все равно не вернусь…ни на работу, ни к нему домой!

Мирослав хмыкает.

— Я промолчу. Иначе ляпну что-нибудь, а ты на меня смертельно обидишься. Слушай, птичка, воспаление легких — фиговая штука. Я болел. Мы стоим под холодным дождиком. У тебя есть к кому поехать?

— Не знаю… телефон сел и я не могу никому позвонить, — я утираю рукой слезы. И дождь,струйками стекающий по лицу.

— Доедем до меня, зарядишь телефон, — Мирослав пожимает плечами.

— Ни за что!

— Птичка, — Мирослав отстраняет меня за плечи,— теперь моя очередь сказать«иди в жопу». Будешь шляться по улице, как бомж, чтобы потом заболеть? Хрен тебе. Либо идешь ножками, либо я тебя закидываю на плечо и кладу в багажник такси.

Я поджимаю губы. В своем репертуаре, ага.

Ладно. Фиг с ним. Будет домогаться —развернусь просто и уйду. Не будет же он удерживать меня насильно? Хотя, кто его знает... но ведь и впрямь становится дико холодно...

—Пошли, — вздыхаю я. Мирослав закатывает глаза, пробормотав что-то вроде “свершилось, господи”, и берет меня за руку, направляясь в сторону дороги. Я упираюсь ногами в асфальт, — эй! Погоди-ка! А деньги?

Он недоуменно поворачивает ко мне лицо.

— Что деньги?

— На асфальте!  Которые я в тебя кинула! Подними и верни мне, если не нужны!

— О боже господи, — со стоном выдает парень. Потом возвращается, наклоняется и подхватыапет купюры, встряхивая их, — подними, видите ли, ей. Да, моя королева! Слушаюсь и повинуюсь, блин. У тебя замашки мажорки, птичка. Нахрена было швыряться деньгами?

— Ты меня взбесил, — бормочу я, присев, и сгребая оставшиеся деньги в руку.