Два красавчика и Я

— Птичка… ты долбанута-я-я...

Я отбрасываю плетку и падаю рядом с парнем на колени. Надеюсь, я ничего ему не отбила?! Боже, как ужасно!

— Прости, прости пожалуйста! — произношу я, не зная, как ему помочь, — я думала, Рита совсем поехала крышей и привела какого-то незнакомого мужика! Ты в порядке? Очень больно? Может,скорую вызвать? Боже, как я неудачно!

— Да уж ладно... Не надо. Охренеть просто, — хмыкает Мирослав, и с усилием выпрямляется. По выражению его лица заметно, что ему было оооочень больно, — можешь, конечно, подуть,чтобы  быстрее прошло.

— Я тебе ээ.. ничего не сломала? — испуганно произношу я, пропустив мимо ушей дурацкую фразочку про «подуть».

Парень приподнимает бровь и косится в мою сторону. На губах появляется ухмылка.

— Слушай, птичка… я бы пошутил, но не стану. Рита, сука!

— Что?! — подпрыгиваю я.

— Мы вернулись с перекура. Тебя и .... мм... сотрудницы Марка нет. Только Рита в зале. Эта идиотка предложила нам связку ключей. Сказала, что если выберем правильный — получим свой приз. Если не угадаем — останемся без него. Я сразу подумал, что эта какая-то херня, но кто ж знал, что я получу по… — Мирослав замолкает, хмыкнув, —  скажем так, по самому сокровенному, плеткой…  охренительный сюрприз.

Я поднимаю брови.

Так вот к чему Рита спрашивала, что я предпочитаю больше! Понятно теперь, к чему это относилось. Я выбрала Мирослава, он угадал ключик. Долбанутый приз!

У меня вырывается вздох.

— Да уж… ладно, давай открывай дверь. Я хочу высказать ей все, что думаю о таких сюрпризах!

— Птичка, ты дурная?

Я смотрю непонимающе на Мирослава. Он усмехается.

— Ключ у Маргариты. Мы заперты.

Ооо, нет.

Я чувствую, как мои глаза округляются. Хуже ситуации не придумаешь. Нас нельзя запирать с Мирославом вместе! Я его боюсь. Он на меня плохо воздействует! Я только приняла решение никогда больше не пересекаться с ним, а на тебе…

Заперты. В бдсм -клубе. Вдвоем, в комнате с кроватью. Хуже только, если бы мы остались без одежды.

Я резко поднимаюсь. Мирослав тоже встает, сморщившись,и потирая ляжку.

— Нам нужно выбираться, — мрачно произношу я, — у меня есть план…

Я задумчиво шарю взглядом по комнате в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь нам выбраться. Лом, монтировка, бензопила! Что-нибудь, боже!

И снова останавливаюсь взглядом на окне и тяжелых шторах на нем. Потом решительно подхожу, ощупывая ткань.

— Если их разорвать и связать между собой, а потом перекинуть через подоконник, то мы можем спуститься вниз как по канату… — бормочу я, прикидывая, на сколько кусков и чем их рвать, — ткань скользкая, правда, надо бы...

В комнате раздается шуршание. Я поворачиваюсь и вижу, как Мирослав устраивается на кровати, откинувшись на подушки и доставая из кармана смартфон.

— Эй! — возмущаюсь я, — ты помогать будешь?!

— Птичка, — хмыкает он, уткнувшись в экран, — нас не похитили. Расслабься. Посидим в комнате, посмотрим что-нибудь. Рита нас потом выпустит.

— Я не останусь с тобой в одной комнате!

Мирослав приподнимает брови. И смотрит на меня так, что я понимаю — ляпнула фразу слишком грубо. И, кажется, здорово задела его.

— Я… — поправляюсь я, — имела ввиду, что мы уже остались недавно наедине у тебя дома. И…

— Слушай, — спокойно отвечает мне парень, и холод в его глазах становится явственнее, — не обольщайся. Я просто лежу и втыкаю в Ютуб. То, что произошло вчера вечером больше не повторится. Можешь не метаться.

И возвращается взглядом обратно к смартфону.

А у меня дыхание перехватывает в груди. От обиды и злости.

Ладно уж, сама виновата, что за словами не следила, но… боже, как обидно звучит! Или это не из-за моих слов, а просто, как факт?

— Ты… отвратительный, — вырывается у меня. С трудом, потому что горло сдавливает спазм, и вообще, мне хочется уйти и расплакаться. Но уйти некуда. Только можно глупо за шторой прятаться, — отдай мне мой телефон.

Мирослав шарит в кармане и потом протягивает руку с моим смартфоном, даже не посмотрев на меня.

Я, борясь с желанием придушить его, подхожу. И стоит только мне коснуться смартфона пальцами, как  внезапно Мирослав хватает меня за запястье и рывком притягивает так, что я едва не падаю на кровать.

Мы оказывается лицами друг напротив друга. И от взгляда Мирослава у меня пробегают мурашки. Там тихая, затаенная ярость. С которой хладнокровно мстят врагам.

— Это я отвратительный? — тихо произносит он, — после того как ты уехала с Марком и поперлась с ним радостно сюда, чтобы пожрать? Прекрасный поступок. Я не буду бегать за такой как ты. Пожалуй, уступлю Марку девицу, которая скачет по мужикам, не задумываясь.

Он успевает перехватить мою вторую руку, которой я замахнулась для пощечины. И сжимает запястье так, что я вскрикиваю.

— Попытаешься ударить меня еще раз — получишь, — и он резко отталкивает меня. А потом швыряет телефон на кровать, — забирай.

Я подрагивающими руками сгребаю телефон, едва не роняю его на пол и выпрямляюсь.

Теперь я прекрасно понимаю выражение «внутри выжженная пустыня». Злые слова Мирослава именно что выжгли внутри все хорошее, что я ассоциировала с ним. И глупые надежды. Особенно — глупые надежды, да…