Два крыла

Грен сильно прижал меня к себе, и я услышала, как быстро бьётся его сердце.

– И тебя не смущает помолвка с магом Серая смерть? – прошептал он мне на ухо.

– Нет. Ты же сказал, что не убиваешь. Я тебе верю. А потом, надеюсь, наступит время, когда со мной можно будет поделиться вашей с королём важной государственной тайной.

Я отстранилась и поглядела ему в глаза.

– Я хочу сказать принцу несколько слов прямо перед переходом, поэтому приду вечером на портальную площадку. Надеюсь, мои слова помогут ему определиться в отношении ко мне.

Надо ли говорить, что перед расставанием я не удержалась и коснулась его губ своими. Грендеру оказалось мало этого лёгкого касания моих губ. Он целовал меня так жадно, словно боялся, что это в последний раз. Этот поцелуй был страстным и ласковым одновременно.

Уже выходя, на пороге библиотеки, я оглянулась. Грен смотрел мне вслед с надеждой и отчаянием.

Через час Притен под руку с графиней Берелоллой, принц и Грендер появились в арке портальной башни. Я уже ждала их, стоя у балюстрады из белого камня, что огибала место портала широким в несколько метров ровным кругом.

Когда они вошли, у меня в глазах защипало от нахлынувших эмоций. Передо мной стояли трое красивых гордых статных мужчин в самом расцвете сил и молодости, и каждый из них был очень дорог мне.

Я не хочу никого из них терять!

– Маруша? – вопросительно приподнял бровь Притен. По его взгляду стало понятно, что он знает и про ритуал, и кто оказался носителем памяти принцессы.

– Я только хочу сказать его высочеству несколько слов. Личных. Наедине. Разрешите?

Ветер, гуляющий по портальной площадке, колыхал подол моего фиолетового платья и пытался растрепать волосы.

Притен покосился на принца. Тот обозначил кивком своё согласие и сухо произнёс:

– Только недолго. Несколько минут. Сейчас самое лучшее время для создания портала.

Притен, графиня и Грендер деликатно отошли немного в сторону, чтобы не мешать нам разговаривать.

Я подошла к принцу ближе. Под маской не было видно черт моего лица, сейчас это играло мне только на руку. Принц с вежливым любопытством смотрел на меня.

– Я только хотела сказать… Кори, брат, я вернулась! Среди тысяч девушек ты всё-таки нашёл меня, – произнесла я, потом мгновение помолчала, наблюдая, как после этих слов выражение его лица становится ошеломлённым, улыбнулась и медленным напевным голосом добавила: – Ты сердцевинка моей половинки, а я…

Принц с округлившимися глазами вместе со мной закончил этот маленький, давно придуманный нами стишок: – а ты сердцевинка моей половинки.

Это были наши заветные слова, которые мы с ним сочинили ещё в детстве и повторяли друг другу уже в юности, стараясь утешить, когда кому-то из нас было больно и страшно, когда грызла тоска и было необходимо чувствовать чью-то безусловную веру и любовь.

Лицо у него стало растерянным, а в глазах заполыхала надежда. Принц, не отрываясь, смотрел мне в лицо, пытаясь отыскать ещё какое-либо доказательство того, что через меня с ним говорила давно потерянная сестра.

Засияло голубое марево портала, освещая площадку и нас холодным магическим светом.

– Пора – окликнул нас Притен.

– Иди, Кори, тебе пора! – я решилась погладить его по щеке, и он не отшатнулся. – Пожалуйста, постарайся убедить отца, что моё нынешнее существование не несёт короне никакой опасности. Я буду ждать тебя здесь.

– Хорошо, – пробормотал принц и повернулся к порталу.

Грендер уже стоял рядом с сияющим голубым зеркалом, глядя на нас. Они вдвоём шагнули в портал один за другим, затем портал схлопнулся, сияние погасло и на портальной площадке сразу стало темно.

– Мне кажется, нам пора познакомиться, – раздался мелодичный женский голос, и графиня Берелолла подошла ко мне поближе. – Прит, представь меня, пожалуйста.

Глава 24

Грендер не знал, что Маруша сказала Алю, но, видимо, что-то очень личное, потому что когда они вышли из портала, глаза у принца сверкали, а лицо горело лихорадочным румянцем.

– Она всё вспомнила, Грен! – громко и возбуждённо сказал он, когда друзья пошли по коридорам дворца. – Ты же с ней разговаривал днём, что она тебе сказала?

– Тебе стоит сначала успокоиться. Ты привлекаешь внимание, – сказал барон, уловив направленные на них любопытные взгляды прислуги и придворных, мимо которых они шли.

– Ты прав! Пойдём ко мне. Мне нужно успокоиться перед тем, как мы пойдём к отцу.

Когда друзья вошли в его покои, принц плотно закрыл дверь и, забыв обо всех тщательно прививаемых ему манерах, плюхнулся на ближайшее кресло

– Что она тебе говорила днём, пока мы были в Адинеже, Грен? – сверкая глазами, нетерпеливо спросил он.

Барон прошёл и сел недалеко от Аля, в своё любимое кресло. Висящее над камином, большое зеркало с готовностью отразило их обоих.

Грену нравились покои принца. Строгость красного дерева здесь в нужных пропорциях была смешана с золотом роскоши, а кресла из коричневой, бордового оттенка, кожи, стоящие у маленького круглого столика, были весьма удобными.