Два ледокола: другая история Второй мировой

К чему я все это Вам излагаю? Просто попробую взять на вооружение Ваш метод и с позиции правильного агрессора (вопрос-то в том, против кого эта агрессия задумана) задать Вам несколько вопросов. Если они Вас заинтересуют — ответьте мне на них, пожалуйста.

1. Вы действительно убеждены в том, что в мире есть свободный демократический набор государств или, допустим, даже одно государство, которых можно назвать не кровавыми? Что есть история без агрессии?

Я понимаю, что это никак не извиняет нашу советскую и, кстати, если Вы изучали не только советскую, но и историю государства Российского историю (пардон за тавтологию). Ваш пример о батюшке-царе, ушедшем из Парижа, не обнаружив там Наполеона — очень мил. Мол, вот были времена чести и истинного миролюбия, порядочности и демократии.

Но Вы отлично понимаете, нет такой армии в мире, чье руководство всегда воюет только после того, как на него нападут. Ум полководца, и его кормят за это в мирное время, — построить армию так, чтобы на нее вообще не было желания нападать. Ну уж на худой конец сделать так, чтобы были и время и возможность умеючи нанести удар первым. Если очевидно, что тебя решили бить. Худо — если удар нанесли тебе, а теперь тебе нужно поправлять ситуацию жизнями своих подданных.

Или Вы с этим не согласны? Ну просветите меня, кто в XX веке не агрессор?… —

…далее следовали еще четыре вопроса, но сейчас они нам не важны…

* * *

Вот так я пытался полемизировать с В.Б. Резуном в электронной переписке с ним, сам не подозревая, насколько я, видимо, прав, говоря не только о веке XX, но и о начале века XXI.

Умозрительная конструкция, выстроенная И.Островским, хороша тем, что основана полностью на исторически значимом документе — «Записках А.П. Ермолова. 1798–1826». Очень советую самостоятельно оценить ход мысли Игоря.

И источник-то славный! А.П. Ермолов с 1 июля 1812 г. — начальник Главного штаба Русской армии. За свою блистательную военную карьеру русского офицера с 1791 по 1827 год Алексей Петрович был участником знаковых сражений под Аустерлицем, Гейльсбергом, Фридландом, Смоленском, Бородином, Тарутином, Малоярославцем, Красным, Люценом, Бауценом, Кульмом… Впоследствии — он командир отдельного Грузинского корпуса в 1816 году и чрезвычайный посол в Персии, в 1818 году закладывал крепости Грозная и Внезапная, в 1823–1825 годах руководил боевыми действиями всех русских войск в Дагестане и Чечне.

Это тот самый боевой офицер, чей образ выразительно описан самим Пушкиным: «…огненные серые глаза, седые волосы дыбом. Голова тигра на геркулесовом торсе… Когда он задумывается и хмурится, то становится прекрасен…»

А.П.Ермолов является практически идеальным свидетелем событий 1812 года. Он патриотичен, следовательно, не станет возводить напраслины на Россию, не станет искажать истины в угоду властям. По своему служебному положению имел доступ ко всей военной информации того времени. Ну точь-в-точь, как В.Б. Резун, который взял за основу воспоминания Г.К.Жукова, чтобы авторитетно показать глазами начальника Генштаба РККА предвоенную ситуацию у границ СССР накануне 1941 года.

Выводы И. Островского потрясающи! Но их суть лично для меня от этого не страдает в моральном плане. Я просто лишний раз убедился в том, что вне зависимости от политического цвета любого государства — его руководство старается всеми силами минимизировать ущерб от предстоящей войны с кем бы то ни было… И даже ценою войны на чужой территории… Что очень даже логично.

Просто в тот момент государствами и монархическими домами Европы полностью завладел Наполеон Бонапарт (то есть, по Резуну, крокодил коричневый).

Достаточно привести сейчас вот такую колыбельную для английского ребенка, которую ему мама пела перед сном в начале XIX века:

…Он огромный, черный, жуткий,
 С колокольню вышиной,
Он детишек, что ни утро,
Ест живьем на завтрак свой.
Как услышит, как подскочит
Бонапарт из-за ворот —
Всю на мелкие кусочки
Мою крошку разорвет…

И для русского офицера А.П.Ермолова было совершенно нормальным писать следующее: «…мнение насчет образа войны были различны… Военный министр предпочитал войну наступательную… Несравненно большие могли предстоять выгоды, если бы годом ранее, заняв герцогство Варшавское, вступили бы мы в союз с королем прусским… (чем же плох коммунист Сталин в своем плане отпора международных планам агрессии против СССР своим Пактом Молотова — Риббентропа, когда буквально по романовскому образцу планировал те же действия, что и царь Александр Первый. То есть крокодил красный в канун лета 1812 года?

И чем плохо, если, говорю то же, что и А.П.Ермолов, — делать все надо годом ранее, даже если имеешь проблему с Наполеоном, а не то что с Гитлером. — В.Н.)